щекой к ее голове. Его дыхание было прерывистым, когда он пытался взять свое тело под контроль. Он мог чувствовать, как бешено колотится ее сердце. Когда биение замедлилось до чего-то похожего на норму, он отодвинулся.
– Прости. Я не хотел, чтобы так случилось. Это было…
– Нет, не надо. Здесь есть и моя вина.
Джек провел рукой по лицу, стараясь успокоиться.
– Анна… – начал он и остановился. – Я не знаю, как тебе объяснить… – Джек глубоко вздохнул. – Я только могу попросить прощения за то, что причинил тебе боль перед тем, как ты уехала. В ее глазах отразилась вся глубина пережитого страдания.
– Да, ты причинил мне боль.
– Я знаю. Это было трудно забыть и простить самому себе. На самом деле я…
– Мне было трудно простить тебя, Джек. Ты унизил меня, когда я набралась смелости и обнажила перед тобой свои самые сокровенные чувства.
– Я знаю, и мне жаль, но…
– И ты помнишь, – продолжала она, выпрямляя спину и встряхивая копной волос, – ты сказал, что я всего лишь ребенок.
Джек кивнул, конечно же, он помнил. Он никогда этого не забывал.
– Да, я помню, и это так и было. Ты была совсем девчонкой.
– Мне было восемнадцать, Джек. Юридически я была взрослой. Достаточно взрослой, чтобы голосовать, чтобы заниматься сексом. И чтобы выходить замуж.
Гнев начал нарастать внутри Джека. Гнев на его покойного отца, потому что именно он вынудил его так поступить с Анной одиннадцать лет назад. Но преобладающей эмоцией был шок. Хоть он и думал о ней дни и ночи напролет с тех пор, как она уехала, но он всегда держал свои чувства под контролем. И этот контроль испарился от одного поцелуя. Железная хватка, в которой он держал свои чувства, свое сердце… свою жизнь… растаяла в пылу одного поцелуя. Он потерял контроль над всем этим, и это напугало его до глубины души.
– Может, тебе и было восемнадцать, но ты определенно не была взрослой. Твой жизненный опыт был ограничен Тембой и закрытой школой-интернатом для девочек, где вы шепотом, хихикая, вели разговоры о мальчиках после отбоя. – Джек перевел дыхание. – Тебе нужно было уехать. Я не мог позволить тебе похоронить себя здесь навсегда. И потом, твой опекун хотел, чтобы ты получила образование в Англии.
Анна посмотрела на него:
– Ты прав. Я действительно должна была уехать. Но я боялась. Я не представляла себе, на что похожа жизнь в Англии. Я хотела остаться здесь, где чувствовала себя в безопасности.
Ирония заключалась в том, что здесь она была далеко не в безопасности. И ему нужно было объяснить ей это, когда он почувствует себя спокойнее и сможет найти нужные слова.
– А теперь? Ты наказываешь меня за тот отказ, когда тебе было восемнадцать?
Анна непонимающе посмотрела на него и покачала головой:
– Нет. Вовсе нет. Я здесь, чтобы выполнить работу, Джек. Ты подал заявку в институт на финансирование и официальное одобрение деятельности заповедника Темба. И меня прислали, чтобы провести оценку. Так как профессор Скотт повредил ногу прямо перед поездкой, то моя кандидатура идеально подошла на замену.
Джек