открытые кафе с барельефами на стенах… Да, это было что-то очень красивое.
И жаль, что оба эти санатория погибли. Санаторий «Загульба» принял в 1991 году беженцев из Армении, оставшихся без крова из-за Карабахского конфликта, война тогда ещё не разгорелась. Беженцы прожили в санатории не один год, потом перебрались в другое жилье. Предполагалось, что санаторий будет отремонтирован, и начнет функционировать, как близлежащие старые санатории – правительственные дачи, ведомственные санатории МВД и КГБ, и кардиологический санаторий, который дальше, но на том же берегу. Но этого не случилось. Сейчас безхозный и всеми забытый санаторий «Загульба» стал призраком – разрушающиеся здания, погибшие сады, разбитые дороги. Санаторий «Гянджлик» тихо приходил в упадок и окончательно закрылся в 2010-х годах. Он в менее плачевном состоянии, хотя это мало радует. Удручает то, что бакинцы лишились своей Ривьеры…
…В одно лето нам попалась квартирка в 6-м корпусе на первом этаже. Мой старший брат все дни гонял на взятом на прокат спортивном велосипеде, а я, двенадцатилетняя девочка, не пляжное время проводила на балконе, читая книжки. Однажды вечером слышу голос брата, выглядываю и вижу, что он стоит под балконом, и придерживает свой и ещё чей-то светло-бирюзового цвета велосипед «Десна-2».
– Я взял велосипед у Октая для тебя. Иди покатаемся…
Иди?! Я тут же перемахнула прямо через перила и спрыгнула на землю. Я буквально слетела с балкона – боже, я буду кататься на «Десне-2»! Октай был нашим с братом общим другом. В детстве, а я в «Загульбе» была с пятилетнего возраста, мы вместе играли, но, став подростками, мы с ним уже не общались. Не помню даже кто первым перестал общаться – я с ним, или он со мной. А брат продолжал с ним дружить, тем не менее я села на светло-бирюзовый велосипед Октая и поехала.
– Стой! Не гони! На аллею нельзя ехать!
На аллее ездить на велосипедах не разрешали, велосипедисты мешали отдыхающим и многочисленным мамочкам с колясками. Там даже патрулировал полноватый охранник в милицейской одежде и отбирал велосипеды у тех, кого ему удавалось догнать. Охранника детвора с большими великами побаивались. Но не так, как боялись главврача. Почему-то, когда из 8-го корпуса, где обитал весь медперсонал, выходил главврач – высокий мужчина в белом халате и странного цвета волосами, дети разбегались в рассыпную. Чтобы хоть как-то покататься, нам надо было доехать дворами до «Гасиенды», а там на служебную дорогу, по которой ездили многочисленные грузовики, заезжающие на территорию санатория. Хотя дорога освещалась фонарями, она не была такой живописной и тенистой, как аллея, и на ней было жарко. Но все равно – она была такой классной! Мы с братом поехали кататься по ней, накручивали километры быстро темнеющим августовским вечером по дороге мимо бахчевых полей с подсолнухами и арбузами под звуки стрекотания