медленно вдохнула пахнущий алкоголем и терпко-древесными нотками парфюма воздух, на миг опустив глаза к его смугловатой шее, и хитро посмотрела из-под полуопущенных ресниц:
– Я не ставлю ультиматумы. Я нагло рассчитываю, что вы пойдёте мне навстречу, помня о нашем с вами давнем знакомстве, – ответила она с оттенком коварства в голосе: надеялась разрядить атмосферу неловкой шуткой, напоминавшей об их былых и вполне хороших отношениях.
И снова раздался его тихий, рождающийся где-то в горле, смех, заставивший Алису пристыдиться. Она сглотнула, уставившись на подёргивающийся кадык, не в силах поднять взгляд к его лицу. Но Шемелин вдруг сам аккуратно подцепил её подбородок пальцами, заставляя посмотреть вверх.
– Сколько тебе было, когда Гарик тебя подобрал? Лет пятнадцать? – Шемелин усмехнулся собственным мыслям.
– Двенадцать.
Он тут же посерьёзнел:
– А я ему говорил, что брать к себе такую взрослую пигалицу – дурная затея. Никогда не знаешь, что вырастет из уличного щенка.
На несколько мгновений Алиса задержала дыхание. Умел он всё-таки нажать на самое больное и выбить почву из-под ног – то тот случай с алкоголем припомнил, то вот теперь поднял сам факт Алисиного удочерения Ковалем, да так образно сравнил с подобранной дворняжкой, что Алисе стало от холодных мурашек на затылке стало не по себе.
Мурашки были холодными, а вот обида от его слов – жгучей. Алиса прикрыла веки и подумала о Ване.
– Так что скажете? – сдержанно осведомилась она, не позволив себе потерять спокойствие. – Мне не придётся здесь торчать, не буду вам лишний раз глаза мозолить. А вы не расскажете об этом отцу. По-моему, все в выигрыше.
– Скажу, что это тоже дурная затея, – не выпуская Алисиного лица из крепкого захвата пальцев, просто ответил он. – И когда Коваль обо всём узнает, то спрашивать будет прежде всего с меня.
– Он ничего не узнает, – упрямо попыталась мотнуть она головой, но рука Шемелина ограничивала свободу движений: вышло лишь несуразно дёрнуться.
– Узнает, – стоял на своём он.
– Нет, – почти рыкнула Алиса.
– Да.
Шемелин сохранял хладнокровие, рассматривая со смесью любопытства и насмешки на лице начавшую распаляться Алису.
Она плотно сжала губы, не отводя от него глаз, и вслепую попыталась выхватить из его рук бутылку, но снова вышла смешная сцена: Алиса лишь несколько раз ухватила пальцами воздух, пытаясь дотянуться до его отведённой в сторону руки.
Она прикрыла глаза, ощутив в сомкнувшейся темноте шаткость плывущего куда-то мира.
– Хватит с тебя, – отрезал Шемелин.
– Я сама решу, – упрямо ответила она.
– Здесь всё решаю я, – криво ухмыльнулся он, не уступая, и демонстративно хлебнул из бутылки, которую Алиса вновь постаралась поймать.
– Не всё, – уязвлённая очередной неудачей, ядовито поправила она. – Я здесь отнюдь не потому, что вы так захотели.
– Да? – его лице стало ещё ближе.
– Коваль так решил, – дёрнула она верхней губой в стремлении