девочке в подарок небольшую куклу. Меделин удивилась, но взяла игрушку и долго ее разглядывала. Стало ясно, что до этого с такими куклами она не играла и быстро повзрослела. И хотя Освальд видел в ней ребенка, ее мысли уже вышли из того возраста беспечности.
Меделин благодарно кивнула и ушла, унося подарок. В комнате, где она жила еще с тремя служанками, стоял комод и на него она и поставила куклу. Ее компаньонки охали и восхищались сами как дети, разглядывая искуственные локоны и изящные кружева. И в итоге дали кукле имя младшая Меди.
3
Прошло уже два месяца, а Эндрю все не возвращался. Эльвира принимала клиентов с такой брезгливость, с какой никогда раньше не сталкивалась. И каждую пропитую рожу она сравнивала с молодым и свежим лицом любимого. И она сама не могла себе еще признаться, что настолько сильно влюбилась, что с тоской вздрагивала, заслышав на улице конское ржание и стук копыт. В каждом приезжем она пыталась узнать Эндрю. Соседки сочувственно похлопывали ее по плечу, пытаясь утешить или сами вздыхали, что понятие любовь и они – вещи несовместимые.
Эшли, особо не сварливая, начала выказывать свое недовольство:
– Вы что все себе позволяете? – бранилась она. – С вашими кислыми рожами только врагов отгонять! Вы мне так всех клиентов отвадите. Хватит хныкать, жизнь не сахар. Думаете мне слаще живется?! А ну-ка надели широкие улыбки на рот!
– Да, легко ей поучать, – шептались девушки.
– Когда ее саму сюда привезли, она быстро охомутала младшего брата хозяина этой адской забегаловки, женила его на себе и больше ей не пришлось подставлять зад всем этим ублюдкам.
Да, Эшли оказалась смышленой, и, завидя легкую добычу в виде неказистого парня, на которого даже шлюхи не хотели смотреть, быстро его затащила под венец. А через год в перестрелке его брата пристрелили и прибыльное заведение досталось ее мужу. И кто тут с тех пор больше распоряжался, она или он, уже мало кто понимал. Но дело шло, клиентов было всегда набито, комнаты девушек не пустовали и часто самые привлекательные приходили к Эшли заплаканные, с отекшими засосами, прося дать им хоть часика два на перерыв, иначе они просто не встанут с постели живыми. Эшли отправляла их в чулан отлежаться на тюфяках и давала бутылку рома, чтобы они выпили и расслабились. Девчонки пили, пуская бутылку по кругу, жалуясь друг другу на дикие выходки мужланов, до тех пор, пока не начинали пьянеть и острить, ехидно шутить над их недостатками. В такие минуты смеха им начинало казаться, что не ими управляют, а они сами себе хозяйки, в чьих руках крутятся тонкие нити мужиков- марионеток. После таких похмелий девушки снова возвращались к работе и уже не чувствовали себя заезженными кобылами. И Эшли прекрасно это понимала, и потому не жадничала и щедро одаривала своих работниц дорогими сортами алкоголя, а на выходные выдавала каждой по 50 пенни на сладости. Для каждой девушки она откладывала по пенни в неделю на тот случай, если вдруг однажды кому-то придется покинуть этот приют. В