оказалась приятнее на вкус, чем та, что получалась после разложения на атомы камня и песка.
Только создав приемлемые условия для жизни, Гаш-Ан дал команду на возрождение семей уже воскрешённых людей, а также некоторых вельмож и учёных, чьи заслуги по праву ценились в бывшем государстве, и чья помощь пригодилась бы для воссоздания на Бире государственных институтов былой провинции Царства.
Гаш-Ан никогда не стремился к власти и роскоши, но являлся неплохим учёным и хозяйственником. Он прекрасно понимал, что без строгой иерархии власти и силовых структур их возрождённое человеческое общество неуклонно скатится к неуправляемой анархии и хаосу, и уничтожит само себя. Как особа царских кровей и наместник он имел бесспорное право стать во главе этих людей. Коль стало невозможным воскресить отца, царя Умун-Зеб-Сара, то шер решил повременить возрождать его детей, своих кровных братьев и сестёр, не говоря уж о коварном братце Умун–Элуме.
В настоящий момент Гаш-Ан сидел в своём кабинете и изучал список, переданный ему возрождённым секретарём будущего главы государства. В списки вошли чиновники, которых необходимо воскресить для формирования госаппарата.
Тут послышались шаги маленьких ножек и в кабинет ворвались два сорванца: мальчик и девочка – родные дети князя. При этом девочка могла дать фору любому мальчишке в умении придумывать проказы и шкоды.
Воспитательница Лен-Гин находилась в состоянии постоянной ошалелости, гоняясь за княжескими отпрысками в этом пещерном городе. Женщина до сих пор недоумевала, как она и все окружающие её люди перенеслись сюда из великолепной и богатой столицы провинции, из роскошного княжеского дворца.
Дети тоже не совсем понимали того, что с ними произошло. Они заснули в послеобеденный час во дворце, а проснулись в этом чудном месте, где жизнь кипит, народ трудится в поте лица и где столько всего интересного. Они носились со своими сверстниками по многочисленным городским коридорам, не боясь заблудиться. Любой житель сочтёт за честь вывести их назад к княжеским покоям. Госпожа Лен-Гин тщетно пыталась угнаться за подопечными и всякий раз впадала в истерику, потеряв детей среди этой сети бесконечных переходов.
– Папочка, а правда, что ты всех нас воскресил? – защебетали двойняшки, перебивая друг друга.
– Правда, – подтвердил Гаш-Ан, усаживая детей на колени.
– А госпожа Лен-Гин говорит, что воскрешать может только Сва-Рог, – блеснула познаниями Гашан-Анна, которая появилась на свет на шесть минут раньше брата Гаш-Амана и всегда верховодила в их детских забавах. Девочка полностью оправдывала своё имя, будучи неисправимой болтуньей – стрекотуньей.
– Ну можете считать, что я не воскресил вас, – шер даже в шутку не осмелился присвоить себе божественные функции, – а попросту разбудил. Ведь так?
– Так! Так! Я же говорил! – заверещал княжич и, гордо вздёрнув носик, победоносно глянул