Это какое-то предательство!” – тихо пробубнил Самир.
Последовала серия коротких реплик, фраз, перебрасываемых подобно теннисному мячику через сетку корта с отскоками и без. Я всё это слушал, опираясь на шпагу. Меня мутило от боли. Разъяснилось практически всё. То были офицеры службы охраны Неизвестных спасителей. С троими из них астронавты с “Милоса-8” – Самир, Фриц и Шакил – пару раз успели столкнуться на Земле, повздорить и в некоторой степени подраться. Эти шестеро новоприбывших и находившиеся подле меня пятеро как по команде обнажили шпаги. Де Карпинтьеро же оставалось лишь развернуться. Из окон над площадкой послышались одобрительные выкрики и нарастающие по силе овации. К тому же вдоль стен уже выстраивались зрители. Первые ряды присели на корточки даже не дожидаясь просьб позади стоящих.
Мой план рушился. Не исключено, что я подумал примерно так: “Небеса отвернулись от меня!” Потому что я посмотрел вверх (это отчётлево было отображено на видеозаписях). А там: упирающийся в верхние кромки рам окон шестого этажа потолок и в нём точно в центре крест накрест пересекающиеся и выступающие на четверть вниз низкие и узкие стеклянные переходы, сквозь пол которых задержавшаяся толпа глядела вниз, не задумываясь, что всё это может обвалиться под такой тяжестью. Слышно было, как нарастал шум вентиляции, пока всё вокруг разом стихло в ожидании развязки.
И, всё же, я успел сообразить, что нужно сделать, и как можно быстрее перекинул со своего СмартАппа этим незваным гостям полученные от МакМёрфи реквизиты. Затем, опираясь на свою шпагу как на трость, подошёл к ним почти вплотную и сказал:
– Сейчас же сдайте дуэльное оружие и затем немедленно возвращайтесь на планету исхода!
И всё померкло.
Очнулся я уже в госпитале. В палате на шесть коек. Плечо почти не болело. На лбу лёгкая ссадина. Я приподнялся и осмотрелся. Сосед с забинтованной головой и кровавым пятном на повязке тихо бредил и постанывал. Двое других лежали без движения, облепленные всеми возможными медицинскими причиндалами. Бодрствующий сосед с подвешенной ногой в шине, кивнув в их сторону, как в ответ, сказал: “Передоз. Воскрешают”. Сосед рядом сопроводил его реплику смутной улыбкой.
На моей тумбочке ваза с цветами. Семь красных роз. Ваза стояла поверх клочка бумаги. Там от руки нетвёрдым почерком на русском языке: “Ясно, что ты за гусь такой! Ждём с нетерпением скорейшего выздоровления!” Выданная мне шпага в ножнах с перевязью прислонилась к стене за тумбочкой. На полу ещё груда из шести таких же шпаг.
Заглянул врач. Сообщил, что я потерял сознание от болевого шока, упал и стукнулся лбом, но легко отделался – материал покрытия не достаточно жёсток для того, чтобы при упадании на него головой плашмя с высоты человеческого роста можно было бы так уж легко заработать потрясение мозог.5Полчаса ещё понаблюдают за динамикой и выпроводят.
Следом за врачом пришла Елена. Находящиеся в сознании пациенты оживились. Бессознательные неуловимо шевельнулись.