подруги среднерусских зим.
Заглянуло б счастье на минутку.
Я б с тобою поделился с ним.
«В небе высыпали звезды…»
В небе высыпали звезды,
ты желанье назови.
Никогда не будет поздно
для признания в любви.
На орбиты звезды вышли,
дальним светом метят в глаз.
Никогда не будет лишним
мне признаться еще раз.
Моему внучку, Глебушке
Сладкой щечкой к теплой лапке
ты головку приложил.
Спи, внучок, в своей кроватке,
новых набирайся сил.
По заморским дивным странам
тебя дрема проведет.
Там, где горы-великаны
Солнце ярким боком трет.
Там цветы в полях просторных,
росных капель перезвон,
Паутин садок узорный,
птичий гам со всех сторон.
Застрахован от ненастий
мир огромный в этом сне.
Там тебя дождется счастье
светом в утреннем окне.
Изумрудом на листочках.
Радугой, прорвавшей высь…
К теплой лапке сладкой щечкой
Крепче, мой внучок, прижмись.
«Злодей я, полуночный тать…»
Злодей я, полуночный тать.
Я греховодник и безбожник.
Мне, может, счастья не видать.
Но без тебя жить невозможно.
Лунное виденье
В октябре темнеет рано.
С наступленьем темноты
я сажусь к телеэкрану,
мне с экрана машешь ты.
Я иду курить на кухню.
За окошком ветра вой.
Жду, вот-вот береза рухнет…
В ветре слышу голос твой.
В голове гарцуют мысли
и слова наперебой.
Все смешалось – буквы, цифры…
Снова рядом я с тобой.
Фразы шалой кобылицей
вылетают с языка.
Я прошу тебя присниться,
не окончен сон пока.
Снова в кухне с сигаретой.
Небо вороным крылом
закрывает ночь от света…
Снова думы о былом.
Каждый день, вернее вечер,
в осторожной темноте
жду, когда же звезды-свечи
понесут меня к мечте.
«Вышел месяц из тумана,
вынул ножик из кармана», —
кто-то до меня сказал.
В октябре темнеет рано.
Чтό в луне я увидал?
«Который раз прошу меня простить…»
Который раз прошу меня простить.
Смотрел вокруг веселые картинки
и не заметил, как стальная нить
с годами превратилась в паутинку.
Но я прошу тебя, ее не рви.
Сплетутся из остатка сети кружев
большой и нескончаемой любви.
Мне, как всегда, нужны слова твои.
И может, я тебе бываю нужен.