и не пользовалась правом завести новую семью с другим мужем, как то позволяли ей законы клана. Проявление верности Ири считали странностью, но принимали это как её выбор. Однако сейчас из-за двери дома Хойен раздавался разговор Ири с каким-то мужчиной. Мысль о том, что Хоно Хойен вернулся в клан посетила голову тётки Хана первой. Это стало бы большой новостью для клана, но немного погодя, она поняла, что это был не он. Она помнила голос главы семейства Хойен, и ни за что не спутала бы его леденяще-грозное звучание ни с чем другим.
"Неужели, другой мужчина?" –промелькнула мысль в её голове. "В доме Хойен? Так поздно?"
Она заметила как Киракия самостоятельно потянулась к ручке дверцы, и попридержала её. "Что, если Ири всё же решила скрасить своё одиночество? Это бы объяснило то, почему сегодня она не пришла за дочерью сама, как делала это прежде, когда Кира задерживалась"…
Тетка Хана вслушивалась, стараясь выцедить доносящиеся из-за двери слова сквозь грохот бушующего ливня. Голос Ири дрожал. Она волновалась, и… боялась? Это казалось странным. Говоривший с ней мужчина был, судя по тону его голоса, спокоен. Его голос был знаком, но женщина никак не могла припомнить кому он принадлежал.
Киракия вновь потянулась к дверце. Провожатая снова удержала её. Она пыталась уберечь девочку от того, что, возможно, сейчас происходило по ту сторону.
Акари, в отличие от жителей равнин, очень рано и подробно объясняли детям как и откуда берутся дети, были гораздо более свободны в общении на тему секса, и имели заметно отличные от остального мира взгляд на подобные отношения. И всё же, если бы нынешний гость дома Хойен вдруг решил насильно овладеть Ири, провожатая Киракии была намерена не позволить девочке увидеть то, как это случится. Подобное развитие событий было вполне возможным, ведь несмотря на значительное падение статуса семьи Хойен, сама Ири была женщиной многими очень желанной, и никем не защищённой. Очень многие в клане приняли бы такой её исход как куда более благополучный, чем почти преступно глупое, в глазах соплеменников, "хранение верности".
Провожатая Киракии в очередной раз пресекла попытку подопечной открыть дверь. По-прежнему прикрывая дитя от дождя и ветра собственным телом, она уже заметно дрожала. Холод пробирал её до костей, но заботливая женщина продолжила прислушиваться, пытаясь понять, насколько её появление было сейчас уместно.
– Почему вы не пускаете меня домой? -с обидой, и уже несколько сердито спросила Киракия, поняв, что последующие её попытки открыть дверь будут остановлены так же, как и три предыдущие.
– Тс-с! -женщина приложила дрожащий палец к губам, и вновь прислонилась к двери.
– Подслушивать нехорошо! -нахмурилась девочка. Тетка хотела что-то тихо ей ответить, но её прислоненная к двери рука внезапно провалилась вперед. Она не услышала того, как мужчина за дверью подошел к ней. Он открыл её резко и уверенно. Перед вымокшими под дождем девочкой и её провожатой вырисовался силуэт