без пафоса. Привыкла довольствоваться тем, что имеет. Пальцы гнуть не будет. Не рано я вещи собрался переносить? Да нет, не рано. В самый раз. Это моя женщина».
– Мариша, обещаю. Только дверь! – Олег встал. – Все! Я пошел домой отсыпаться. Буду до обеда дрыхнуть. Гостя проводи?
Марина закрыла за Олегом дверь. Глаза слипались. «Еще есть три часа поспать. В садик не поведу, матери позвоню… Вовке сказать… Ирка с ума сойдет…» Натянув на нос уютное одеяло, Марина впервые за долгие месяцы крепко уснула.
Тамара Николаевна пришла к девяти. Заглянула в мусорное ведро, открыла дверки шкафчика над мойкой.
– У-у-у, понятно, опять бардашничала с кем-то. Ты посмотри, шампанского две бутылки, – она открыла дверцу холодильника, взяла початую бутылку водки. – И водку пили, ну собака!
Тамара Николаевна бормотала себе под нос, думая остаться не услышанной, она не заметила Марину с Машкой на руках, стоявшую в проходе.
– Мама, покормишь ее? Я на работу буду собираться.
– Да-да, миленька моя, иди, ты нам не нужна, – засуетилась Тамара Николаевна, пряча глаза. – А что, Володя вчера приходил?
– Да, Володя.
– А-а, ну и хорошо. Иди-иди, собирайся. Машенька моя, иди к бабе Томе.
Тамара Николаевна взяла внучку, посадила на высокий детский стульчик и повязала слюнявчик.
– Баба кашки принесла, ам-ам будем, а то маме некогда приготовить, у мамы дела, провались они пропадом,.. открывай ротик.
Маша послушно открывала рот за маму Мию, за папу Ову, за бабу Тёму, за деду Ваю. Невыспавшаяся Маринка, еле волоча ноги, как лунатик, бродила по комнатам, не понимая, что ищет.
– Ну, ты чё там еле шастаешь? Опоздаешь ведь! Спать ночью надо, а не бардашничать!
– Мама, не начинай, без тебя тошно.
– Да без меня все подохли бы давно, – беззлобно, в полной уверенности ответила мать, – во сколько сегодня придешь?
– Как обычно, не задержусь. Мам, мне надо, чтобы ты сегодня или завтра Машку с ночевкой взяла.
– Чё опять? Собрались куда?
– Нет, – Марина смотрела, как Тамара Николаевна нарочито тщательно, поджав губы, выскребывает из тарелки кашу. – Правда, нет, мам. Причина серьезная. Мне поговорить надо с Вовкой.
– Затеяли что?
– Ну не затеяли. Просто разговор серьезный. Возьмешь?
– Когда надо-то? Возьму, куда деваться. Скажи заранее только.
– Ладно. Спасибо, мам!
– Да ладно, иди уже.
Маринка шла по улице. Глаза слипались, в голове гудело. И ей было все равно, что на нее оборачивались люди. «Чудная девка какая-то! Идет, улыбается». Сердце билось часто-часто, дыхание захватывало, Марина не замечала противного ветра, кидающего в лицо холодные капельки дождя. У нее горели щеки и ладони, она чувствовала необычную горячую наполненность тела внутри себя, от головы до колен. «Господи, как все ярко вокруг!» Каждый удар сердца с силой толкал кровь, Марина физически чувствовала, как она бежит по венам, переполняя, как чашу, ее всю. Еще чуть-чуть – и расплескается счастье. «Необычное такое состояние – приглушенность мыслей, вялость и наполненность