Марина, я не уйду, – не поворачивая головы, ответила его спина.
– Вова, это бессмысленно. Бессмысленно, понимаешь?
– Посмотрим, – Володя отошел от окна и сел за стол.
– А меня накормишь? Или все? – защищаясь, Володя начал снова ёрничать.
– Не кривляйся. Не время, хотя… сейчас самое время. Сплошная клоунада.
Марина почистила вареные яйца, заправила их майонезом и нарезала химической колбасы «Турист». Слила воду из кастрюльки с вареной картошкой, высыпала варево в глубокую тарелку, посыпав его сухим укропом и добавив туда щедрый кусок сливочного масла. Со вчерашнего ужина осталось два жареных окорочка. Марина срезала с них мясо, обжарила его с луком, заправила сметаной, на все про все потратив пятнадцать минут. Все участники предстоящей разборки все эти длинные минуты молчали, как рыба об лед. Даже из гостиной не было слышно ни звука. «Интересно, что думает Олег?» – Марина машинально расставляла на столе посуду – три тарелки, три стопки, три стакана. Медленно нарезала хлеб. «Так, еще вилки и морс. Теперь все».
– Олег, ужин готов. Пойдем на кухню. Маша, кушать будешь?
– Не, мама, пипить.
– Пить? Сейчас принесу. Олег, идешь?
– Да-да, иду. Машка, я ням-ням, пойдем со мной?
– Олег, не зови ее, пока сама не захочет.
Марина с Олегом вошли в кухню. За столом сидел Вова, надевший веселую гримасу беспечности.
– Здравствуйте, молодой человек! Вы кем у нас будете?
– У вас не буду никем. Марине близкий друг. Здравствуй, Вова.
– А-а, бли-изкий! И я близкий! Марина, а кто тебе ближе?
– Володя, – Олег сел за стол и стал по-хозяйски накладывать себе еду в тарелку, – тебе что положить? Колбаски или курочки?
– Колбаски, пожалуйста. Вас как величать? Меня, смотрю, вы знаете, а я вот пока не удостоился чести знать ваше имя, хотя лицо мне ваше знакомо.
– Меня зовут Олег. Олег Калугин. Мы с тобой встречались мельком у Аллочки, помнишь?
– Не помню. Хотя, может, и встречались. У меня память плохая, в детстве травма головы была.
«Чего он несет? Какая травма? Хотя – точно. У него шрам выше лба. Сказал, в хоккей играл, от клюшки», – Марина стояла у окна, вспоминая, как трепала его густые волнистые волосы, когда в первый раз пришла к нему ночью домой, совсем давно, после их первой встречи в ресторане.
– Я скажу тебе сразу, – Калугин закинул в рот кружок колбасы, – я хочу жить с этой женщиной, и эта женщина сказала, что она не против. Да, Мариша?
Марина не ответила. Она смотрела в окно, опершись на кухонную тумбу, и чувствовала спиной, как пытаются начать бодание за нее двое мужчин из ее жизни.
– Тебе положить? Кушать будешь? – обернулся Олег.
– Нет пока, я сама положу.
Марина достала из холодильника бутылку водки. На покрытом инеем стекле ее ладонь оставила теплые отпечатки.
– Посмотри, какая красавица! – воскликнул Володя, глядя на Марину.
– Да, согласен с тобой. Маришка красавица.
– Да нет, я про водку! Смотри, подлюка,