веревкой, он очень остро ощущал тяжесть этой ноши.
Звентибольд все еще был занят тем, что просовывал боковые побеги гортензии под веревку, привязанную к нескольким крючкам, когда услышал деловитый стук за приоткрытой входной дверью. Через минуту на крыльце появилась Гортензия с полным подносом и недоверчиво уставилась на квенделя.
– Очень хорошо! – похвалила она его работу, критически оглядев сделанное. – Пожалуй, этого достаточно.
Большое спасибо. Если хотите помыть руки, за сараем есть умывальник, там же на крючке висит полотенце.
«Святые пустотелые трюфели, – подумал про себя Звентибольд, – на редкость решительная дама! Уж она-то точно заставит совет потрудиться!»
Он послушно спустился на землю и отнес лестницу и остаток веревки обратно в сарай. Освежившись у умывальника, он последовал за Гортензией в ее легендарную розовую беседку, где она уже накрывала на стол.
Эта беседка изящно возвышалась посреди лужайки перед домом. Несколько деревянных арок переплетались на кирпичном фундаменте, образуя небольшой навес в форме колокола, над которым цвели белые и чайные розы. Внутри можно было отдохнуть в уютной тени, вдыхая нежный аромат. «Чуть пахнет абрикосом и немного медом», – подумал Звентибольд, принюхиваясь.
Возле круглого стола, покрытого изысканной скатертью с цветочками, были расставлены плетеные кресла.
Ловкими движениями Гортензия сняла с большого подноса чайный сервиз. Перед Звентибольдом звякнула прелестная чашка на блюдце. Опустив серебряный заварочный чайник на подогреватель, хозяйка выставила изящное блюдо с нежнейшей выпечкой.
Звентибольд с восторгом узнал пирожные с кремом, кусочки орехового торта с глазурью, пирожки с бузиной и пироги с красной смородиной, увенчанные золотистой меренгой. У него потекли слюнки. Гортензия окинула взглядом стол и с удовлетворением отставила пустой поднос.
– Устраивайтесь поудобнее, – пригласила она Биттерлинга и, усадив нежданного гостя в кресло, села напротив и принялась разливать чай.
– Все просто восхитительно! – заверил ее Звентибольд. Даже после двух пирожных с кремом и кусочка орехового торта он не отказался от предложенной тарталетки с ежевикой.
Тем временем Гортензия благородно покусывала пирожок с бузиной и пила четвертую чашку чая. Ей было интересно узнать, зачем Бульрих, именно он, прислал к ней своего вечно занятого кузена.
Наконец, Биттерлинг смахнул салфеткой крошки из уголков рта.
– Закурить позволите? – осведомился он.
Гортензия милостиво разрешила, и Звентибольд достал кисет с табаком. Он принялся набивать трубку так медленно и осторожно, что терпение хозяйки едва не лопнуло.
– Знаете ли, дорогая, – начал он после первых двух затяжек, – я вовсе не случайно пустился в путь. Уверен, вы уже догадались о причине… До нашего замечательного Праздника Масок осталось совсем немного! Как всегда, дел невпроворот…
Гортензия промолчала, и Звентибольд продолжил:
– Да,