ж говорю, – сказал Федя. – Им все понятно.
– А Наташку, небось, тоже сманил?.. – спросила одна из старух.
Федя коротко хохотнул, замолчал, посмотрел на Колю.
– Да нет, – смутился Коля, – так вышло, что. – Он безнадежно махнул рукой и отвернулся.
– Знать, не берешь с собой? – пытала старуха.
– Не беру, – выдавил из себя Коля.
– Дело твое, – покачала головой старуха, – вольное.
– Когда едешь-то? – спросила другая.
– Сегодня он едет, сегодня! – вмешался Федя. – Чего человека расстраиваете? Едет, не едет, берет, не берет. Вам-то что до этого?
Старухи примолкли.
– Так ведь не чужой же, – пробормотала одна. – И прямо так, сразу.
– А чего ждать, – вздохнул Коля.
– Правильно, ждать нечего! – сказал Федя. – Человек сам кузнец своего счастья. Был бы молоток, все остальное приложится. А прождать всю жизнь можно. Вот я, дурак, ждал, ждал и. – Здесь он осекся.
К ним подходила Валя. По тому, как она шла, можно было заключить, что платье на ней новое и сшитое не к чему-нибудь, а к празднику.
– Ух ты! – сказал Федя. – Ты чего это так вырядилась?
– Воскресенье, – смутилась Валя. – И вообще. Коля уезжает. Нельзя, что ли?
– Можно, – сказал Федя, пораженный ее нерешительностью. – Да я разве что говорю. Пожалуйста.
– А где все? – неловко поинтересовалась Валя. – Почему нет никого?
– А кто его знает… – сказал Федя. – Рано, наверно. Ты во сколько поедешь, Коль?
Коля пожал плечами.
– Не знаю.
– Как это не знаешь? – опешил Федя. – Ты что, не решил еще?
Коля посмотрел на Федю, на Валю, потом на старух и снова на Федю. Все ждали.
– Нет, почему же, – бесстрастно сказал он. – Решил. Вечером я еду.
– Последним автобусом, что ли? – спросила Валя.
– Последним, – сказал Коля.
Что-то оборвалось в нем, и он вдруг понял, что последний автобус, как и любой другой, тоже ходит по расписанию. А расписание вечно и незыблемо, и изменить его никак нельзя. И в точно назначенный час последний автобус будет его ждать.
– Да… – мечтательно произнес Федя. – Был, был человек и вдруг взял, и нет его. Тю-тю…
– Да здесь я, – напомнил Коля. – Тю-тю.
– Ну это ты сейчас здесь, а завтра уже далеко будешь. Так далеко, что дальше некуда. Ты через Москву поедешь?
– Через Москву.
– Да. Везет человеку, – Федя задумчиво посмотрел на Валю, на ее новое платье, на сумочку в руке и снова на Валю.
– Ну чего уставился? – напряженно встретила его взгляд Валя. – Не видел, что ли?
– Видел, – сказал Федя и отвернулся.
– А вон и Филомеев! – обрадовался Коля. – Уже накупался. Я же говорил, вода холодная.
Через залитый солнцем двор обычным своим землемерным шагом к ним направлялся человек Филомеев с двумя корешами. Федя скользнул взглядом по приближающейся шеренге и резво повернулся к Коле.
– Ну ладно, – быстро заговорил он. – Постояли, и хватит. Надо собираться. Дело хлопотное. Последний