Филипп Макарыч говорил, а сам словно оглядывался на Федю. – Хорошие дела не забываются. В общем, что я тебе хочу сказать. Правильно ты сделал, что меня послушался. Теперь я за тебя спокоен, и я в тебя верю.
– Спасибо, Филипп Макарыч, – сказал Коля. – Я оправдаю.
– Ладно, тогда я пойду, не буду мешать вам дальше. – Филипп Макарыч огляделся по сторонам, как будто прощался с этой комнатой или, наоборот, здоровался, и, дружелюбно кивая, оставил Колю и Федю наедине.
– Что это он здесь нес? – спросил Федя. – Можно подумать, ты по его совету решил уехать.
– Какие там советы, обычный треп. Знаешь, как вечерами. Придешь, сядешь, делать нечего, говорить не с кем. Только и есть что сосед. Вот и слушаешь.
– Ты смотри, – предупредил Федя. – Теперь ведь каждый встречный, кто хоть раз словом обмолвился, будет считать, что на путь истинный наставил. Знаю я их. А как до дела дойдет, никого не допросишься. – Федя энергично встал, прошелся по комнате в поисках дела и спросил: – Ну так где чемодан?
Коля грустно вздохнул:
– Нет у меня чемодана. И никогда не было.
– Как это нет и не было?.. – возмутился Федя. – А как же ты поедешь?..
Коля неопределенно пожал плечами:
– Не знаю…
– Ладно, чемодана нет. А что есть?
Коля подумал:
– Сумка есть.
– Тащи, – сказал Федя. – Посмотрим.
Коля со вздохом опустился на колени и полез под кровать. Многократно придавленно выругавшись, он вскоре вытащил из-под кровати блеклую сумку спортивного общества «Динамо», доверху набитую проросшей картошкой.
Федя разочарованно присвистнул:
– Нет, мала… – и задвинул ее ногой обратно под кровать. Потом прошел к шкафу, открыл настежь дверцы и прикинул на глаз содержимое. – Да, без чемодана не обойдешься.
– Так ведь воскресенье, магазин закрыт, – обрадовался Коля, – до завтра ждать придется, раньше никак.
– Ничего, – успокоил его Федя. – Чемодан – это не проблема. Чемодан достанем. – Он подошел к окну и высунулся: – Филомеев! Давай сюда! Дело есть!
Несмотря на яркий солнечный свет, для Коли угас последний луч надежды.
А Федя повернулся к нему с сияющим лицом и восторженно замахал руками:
– Ты посмотри! Ты посмотри, толпа какая! Все собрались! До единого! Да посмотри же!
Коля обреченно подошел к окну и выглянул.
Внизу загудело. Коля отпрянул.
– Видал?! – радостно шлепнул его по плечу Федя. – Целая демонстрация. Всеобщая солидарность трудящихся! И это только начало!..
От пронзительного звонка в дверь Коля испуганно вздрогнул и душевно заметался в поисках укрытия.
– Я открою, – великодушно вызвался Федя. – Это Филомеев.
Он торопливо вышел, а Коля приблизился к окну и, стараясь оставаться незамеченным, осторожно посмотрел вниз. Когда на скрип открывающейся двери он обернулся, на его лице была бледность потолка.
Деловито вошел Федя, за ним Филомеев. Хотел войти и кореш, но Филомеев закрыл перед ним дверь.
– Садись, –