недосмотрел! Натворил дел! Планы работ под срыв поставил! Работаешь по-старинке: лес – дело тёмное, а сплав – дело пьяное?! Почему у тебя на лесоучастке сплавщики в два раза чаще в воду падают, чем у других?! Где техника безопасности работ? Почему во время маловодья надзорные пикеты на реке не выставил? Безнадзорно всё! Ты начальный человек здесь! Тебе доверили участок, ответишь мне за всё. Чего насупился? Говори! – почти рявкнул директор, поедая начальника взором.
Мурашов, зная крутой нрав директора, был готов к натиску и как можно спокойнее заговорил:
– Фёдор Николаевич, ежедневно на лошади по берегу просматриваем русло реки вниз на 5—7 км. Если что, высылаем туда пикет. Позавчера еще всё было чисто, и мы в тот погожий день удачно мокрую тундрачку зачистили. Туда летом изрядно леса понапёрло. Оттуда кубов 200 выволокли в сплав. Всё шло хорошо, пока с берега не упала, подмытая водою, тополина. Уровень воды в реке ежедень падает, и тополина с корнем не прошла на перекате. А дальше всё ясно: под нее набились брёвна и стал формироваться залом-щетка. Некие бревна уперлись в дно и баграми с лодки их не взять. Сейчас с участка мотолебедку подтащили. Вот установим, будем рвать. Конечно, если бы не тополина… – объяснял начальник.
– Не хочу слушать! Абы да кабы! Кабы у деда не было хрена – он бы бабкой был, – прервал его доклад Бердин и обратился к бригадиру.
– А ты чего скажешь? Ведь не первый год на сплаве уже.
Гребенщиков прокашлялся и осипшим голосом заговорил:
– Всему виной – малая вода в реке. Русло стало узковато. Вот лес на перекате и не проходит, на косах оседает. Мы всегда баграми и с лодок эти поторчины разбираем. Так совпало, что много леса враз скинули, а тут карчу принесло на перевал. Чтоб её. Стараемся раздербанить залом, понимаем, что скоро шуга попрёт, думаю, успеем. Вот лебёдку подвезли, а на том берегу мужики полиспаст устанавливают, за деревья его крепят, потом лошадьми будем торчащие якоря-брёвна выдергивать, а с этого берега лебёдкой подрывать залом. Так что с двух сторон одолеем.
Бердин, выслушав бригадира, помотал головой.
– Ну, смотри, Гребенщиков. За сутки не разберешь его, всю бригаду и «наркомовских» лишу, и подстригу ваши премиальные. Понял? За перерасход спирта накажу вас.
– Ясно, будем стараться, – ответил тот и, отправился через залом брёвен на другой берег реки, где уже протягивали троса от полиспаста к головке залома.
– Фу-х, – облегчённо выдохнул Мурашов, подумав, – Неуж-то пронесло? – и заговорил.
– Предлагаю перед обедом рабочих зайти в палатку чайком согреться. Тася такие пышные пироги делает. Заодно там и о других делах поговорим.
– Добре, – согласился Бердин и, повернувшись к своему «капитану» Ефиму, сказал, – подтягивайся, почаюем.
И они направились с косы на берег.
На берегу их встретил фельдшер Лукацкий. Увидев его, Бердин удивился:
– Ты ещё тут? А я думаю, чего