ей сказать, что у нее такое же красивое имя, как у героини Гайдара, то неожиданно для меня выяснилось: она понятия не имеет о «Военной тайне», и вообще, ей никто ничего не читал. Мне стало жаль ее, и я вкратце рассказала о «Военной тайне».
Натке так понравилось, и она все время просила меня что-нибудь рассказать.
А я вдруг обнаружила наслаждение от пересказывания того, что читала мама.
Вот так мы стали друзьями и даже ходили ночевать друг к другу, хотя мама мне категорически это запрещала. Она не любила, чтобы я ночевала у кого-либо.
Когда мы жили еще в Свердловске на Украине, мама читала папе «Молодую гвардию», и Олег Кошевой стал моим любимым героем. Родители часто говорили о комсомольцах Красного Дона и рассуждали, что это совсем недалеко от Свердловска. Я же в ужасе закрывала глаза, мне слышался их стон из заваленных шахт, словно он еще до сих пор звучит.
Вот, под впечатлением «Молодой гвардии» я и влюбилась в одноклассника Олега Куликова. И хотя он не был Кошевым, одного имени оказалось достаточно. Я во всем видела его сходство с настоящим Олегом. К тому же он был светловолосым, а остальное я уже придумывала сама.
Короче, призналась об этом Натке, та меня поддержала, и теперь мы не сводили с него глаз. Вот такая любопытная возникла ситуация.
Куликов так и не узнал о моей любви, но почему-то при встрече с ним мой птенец внутри так трепыхался, а я, наоборот, вся замирала.
Наступил Новый год, первая школьная елка!
Хотя в памяти осталось только много-много народу, хоровод возле пушистой огромной красавицы елки, кулек с конфетами и мама, восхищающаяся палочками зефира:
– Нет, ты правда не хочешь?! Ну и дуреха же ты, Алька, это ж такая вкуснятина!!!
– Ну и ешь сама, а мне не нравится.
Хорошо помнится зимняя дорога домой, заснеженный тротуар, превратившийся в сплошной каток, по которому еду на своем портфеле. За что частенько перепадало от мамы. Но так здорово катиться по нему, жмурясь от мелькающего света фонарей на столбах.
Мама говорила, что так поступают только хулиганы, а примерные девочки нет.
Но я только посмеивалась внутри, чувствуя, будь на моем месте, она каталась бы тоже.
Первый класс закончила ударницей, без троек, мама хвалила, но тут же сетовала:
– Могла быть отличницей. Постарайся, Аль!
Особенно маму удивляли мои трудности со чтением. А мне просто не хотелось читать по нескольку раз одно и то же. Я читала один раз, пусть и по слогам, но сразу же улавливая суть содержания, читать второй раз было совершенно неинтересно.
Я всегда стремилась, да и стремлюсь к новому, еще неизвестному, чтобы побыстрее понять окружающий мир. Увы, это не вписывалось в школьные правила.
Короче, училась, росла, постепенно превращаясь в девочку, совсем непонятную даже самой себе, не то что другим.
Впрочем, внутренний страх и стеснительность научили быть скрытной.
Моим самым большим увлечением