топот. «Раззява!» – обругал себя Михайло, пригибаясь. Подбежал к Вороне, шагнул одной ногой в воду, оглянулся: два всадника, вынырнув из тумана, летели прямо на него. Принять бой у берега или постараться отплыть? Снова бахнуло. Стреляют, что б их! Пришлось резко прыгать в сторону. Время было упущено, первый всадник успел сблизиться и уже размахивался саблей, чтобы рубануть с наскока. Отбить получилось, присев и сделав выпад, как учил дядька Степан. Свечку родичу за здравие не забыть бы поставить. Чужая лошадь больно ударила копытом в грудь, Михайло отлетел в воду с громким плюхом, новый взмах вражеской сабли. Откат. «А-а, промахнулся, сволочь!» Над тихой рекой полетела отборная брань. Сейчас подскочит второй, и пиши пропало. Михайло, собрав все силы, подпрыгнул и вышиб ватажника из седла. Новые брызги. Вода окрасилась в розовый цвет. Труп врага остался позади, Михайло нырнул, сделал под водой обманный крюк. Сабля мешала грести. Вынырнул, сделать вдох.
– Вон он! – сразу зашумели несколько голосов.
Опять: «Ба-бах!» Потом в воду влетел всадник, но Михайло был уже на глубине, и лошадь, забеспокоившись, не пожелала идти дальше.
– К броду, к броду!
«Знать бы, где здесь брод. И чего этот „богомольный“ ничего про него не сказал?» На том берегу паслась лошадь Михайло. Вопрос, кто быстрее до нее доберется? Помогая течению, беглец, стиснув саблю в зубах, отчаянно заработал руками. Два всадника, не теряя Михайло из виду, двигались вдоль реки, время от времени появляясь в рваных клубах тумана, остальные ускакали к неведому броду. «Все равно уйду!» Гребок, второй, третий. Правая рука заныла, все ж таки зацепило, даже и не понял, когда.
Михайло выбежал на берег, когда от тумана не осталось и следа. Лошадь его смиренно ждала. Хозяин, торопливо потрепав ее по холке, стиснул зубы от боли и залез в седло, оглядел рану: «Ерунда, царапина». И тут появились всадники, трое. Они летели по кромке высокого берега прямо на Михайло.
– Не подведи! – крикнул тот каурой и рванул к перелеску.
Но не тут-то было, еще четверо скакали ему наперерез. Единственная возможность выскочить – повернуть направо, но тогда он приведет погоню прямо на свой малый стан. «Попробую проскочить меж ними». Михайло дернул за повод, решение принято. «Прости, Господи, ежели согрешил».
Враги разгадали его уловку и принялись сходиться, стремясь захлопнуть западню.
– Эй, залетные, я тут! – это из кустов выехал Черняй. – Тут я! – начал он оттягивать врагов на себя.
Четверо, решив, что новый противник посвежее, повернули на Черняя, трое продолжили дожимать Михайло. Многовато на двоих. Федька, крутнувшись, повел «своих» ватажников к перелеску. Михайло тоже решил вымотать «своих» погоней, все ж у него лошадь чуть свежее. Началась безумная скачка.
Добрая лошадка, добрая, сам на ярмарке выбирал, а все ж у ватажников кони оказались покрепче, расчет на отрыв не оправдался, беглец уже слышал топот почти за спиной. Ну же, родимая, еще немного! Надо разворачиваться,