и бардом двадцатого-двадцать первого столетия:
«Ап! – и тигры у ног моих сели,
Ап! – и с лестниц в глаза мне глядят.
Ап! – и кружатся на карусели,
Ап! – и в обруч горящий летят!»
– Ап! – кричу уже я, вскакивая с постели. Быстро приготовленное автоматом горячее кофе с планктоном из океана Европы освежает тело, придает бодрости и настроения. – «Ап! – и делаю шаг!» – и я делаю шаг в сторону выходной двери. Меня на улице ожидает такси на ракетных двигателях.
Эта песня настраивает меня на исполнение служебных обязанностей. Ведь я – дрессировщик в цирке, и сейчас направляюсь к месту работы.
Только тигры – это котята, милые, по нынешним меркам, звери, и они были популярными на арене сто лет назад. Теперь такими дрессированными животными никого не загонишь в цирк. Неинтересно. Скучно. Обыденно. Более того, у некоторых дома живут леопарды, крокодилы и даже гиппопотамы – главное, чтобы размеры квартиры позволяли содержать такое существо. К примеру, моя соседка по лестничной площадке лелеит дома питона, небольшого такого, метров десять в длину и весом в полтонны. Добрый такой, всегда спит. И жрет немного – одного быка в неделю проглотит и в спальне свернется в клубок, переваривает пищу. Соседка гладит его, целует и говорит:
– Ох, мой питончик дорогой, моя радость и надежда на светлое будущее. Если бы не ты, то я умерла от скуки… А как здорово в прошлый раз ты уделал того гада! – это она про незадачливого жениха, который перед свадьбой начал перечить ей, и в итоге разозленная женщина спустила на него рептилию. Естественно, тот проглотил жертву в один присест. Когда я прибежал на его истошные вопли, то спасать было некого. Жених переваривался в желудке.
Милиции пришлось лишь домой отправлять гробик со скелетом и ботинками. Я видел, как офицеры с опаской подходили к питону, чтобы забрать его в зооприемник, и во глубине души смеялся над их страхами. Потому что мне эту змеюгу раз пальцем к полу прижать, и он не прошипит злобно в ответ – чувствуют они, гады земные, что со мной шутки плохи. Тигров – и тех я за хвост дергаю, а крокодилам по зубам пинаю, если те вздумают пасть открыть без моего позволения. Один раз одного аллигатора в морской узел связал, за то что покусал шестилетнюю девочку, купавшейся в бассейне с домашними питомцами-рептилиями. Слоны, медведи как игрушки, они у меня по струнке стоят, едва я чихну. Потому что это по нынешним меркам несерьезно. Земные животные – это для юннатов, а не для опытных дрессировщиков класса «Экстра» с мандатом ООН на работу с инопланетными животными, каким являюсь я уже сорок лет. Этот мандат висит в золоченной рамке на стенке рядом с похвальными грамотами и медалями за спасение людей от нападения всякой нечисти, оказание поддержки экспертам в исследовании экзосистем. А сколько благодарностей от «Союзцирка» даже не сосчитать!
– А что же серьезно? – спросите вы. Отвечаю: твердохвостый дерьмохляп, существо