кавалера.
– Тебе не понравился ужин, дядя? – тихо спросила Акме, когда гости разошлись, столы были убраны, хмель растворился в прохладе вечера, а на дом опустилась глубокая тишина.
Племянница целителя сидела на ковре у камина, положив голову дяде на колени, как часто делала в детстве. Бейн молча гладил ее густые волосы, невидящим взором уставившись в погибающее пламя камина.
– Ты был печален и хмур, как сейчас. А потом я увидела гнев в твоих глазах.
– Я не желал, чтобы на тебя смотрели, как на дорогую вещь. Сегодня на тебя смотрели именно так. Я злился на себя: устроил смотрины, и вам с Лореном не давали покоя.
– Лучше я вообще не выйду замуж, чем буду жить рука об руку с мужем, которого едва ли когда-нибудь полюблю.
– Любовь сейчас значит мало, Акме,– горько ответил Бейн.– Но Селим как будто достойный молодой человек. Ты была холодна с ним сегодня. Что ты думаешь?
– Он едва не сшиб меня и Эллиру сегодня утром на улице в Кибельмиде,– призналась Акме.– А извинился он только тогда, когда узнал, чья я племянница.
– Вот как! – изумился Бейнардий Фронкс.– Почему ты не сказала мне раньше?
– Зачем?..– задумчиво вздохнула Акме.– Он принёс свои извинения, пусть и запоздалые. Он уедет в свой Карнеолас, и мы никогда больше не увидимся.
– Я поговорю с Герином завтра.
– Тебе пора спать, дядя. Завтра нужно быть в больнице.
– Верно, Лорен уже спит. А ты нет. Почему не идёшь?
– Я не пила столько вина, как он,– фыркнула девушка.
– Боюсь, его пристрастие возымеет плохие последствия,– добродушно пробормотал Бейн.– Но его весёлость привлекает женщин.
– Женщины любят его, а он любит вино,– усмехнулась Акме.
– А женщин? Ты проводишь с ним больше свободного времени. Я же вижу его только в больнице. К тому же вы ездили в Брок, где увеселений много больше, чем здесь.
– Он может заниматься полезным и не связанным с целительством делом только тогда, когда вокруг нет весёлых женщин.
– Весёлых – значит раскрепощённых и развязных? – нахмурился Бейн.
– Дядя! – со смехом воскликнула Акме.– Необязательно. К тому же, у него своя голова на плечах. И неплохая.
– Разумеется, но, главное, чтобы эти весёлые женщины не привели его в неподобающее общество…
Девушка пожелала дяде «спокойной ночи» и решила выйти на улицу, чтобы перед сном вдохнуть свежего весеннего воздуха, наполненного пьянящим благоуханием цветов яблонь и вишен.
Уютная и спокойная Кибельмида крепко спала, погребённая под густыми тучами, сквозь пелену которых пробивался бледный свет смеющихся звёзд. С кухни лился тусклый свет, мягко укладываясь на посеребрённую росой траву.
Акме, тихо напевая, взяла кувшин и подошла к колодцу, чтобы набрать холодной воды. Шорох травы и резкий хруст ломающихся веток заставил её замолчать и замедлить шаг. Она пристально поглядела в сторону зарослей, но тьма надёжно укрыла их. Безмолвие вновь вступило в свои права. Однако Акме поторопилась.
«Слишком