дружила с Эше, который умеет писать кровью, поэтому немало знаю о вкусах крови, знаю даже кое-какие магические руны. – Я не собиралась рассказывать Вафику, что в моих жилах течет кровь завоевателя. – Но все это не относится к делу.
– Тем не менее ты дала мне пищу для размышлений. – Вафик снова начал писать что-то на пергаменте. Почерк у него был превосходный, как будто текст вышел из-под печатного пресса. – Боюсь, мои глаза устали от свечей. Если не возражаешь, я хотел бы закончить главу до вечерней молитвы.
В конце утомительного дня я спустилась в сокровищницу. Тамаз пускал сюда лишь самых доверенных людей, и я всегда с трепетом проходила через укрепленные стальные двери. Пол, стены и потолок были из белого мрамора, но, к сожалению, мрамора здесь оказалось больше, чем золота.
Я зажгла лампы, чтобы осмотреть все как следует. Не считая нескольких кожаных сумок с золотыми динарами, на которых переливался симург Селуков, в комнате ничего не было. Можно было бы переплавить монеты и отчеканить собственные, но визирь, занимавшийся чеканкой, сбежал, а я не могла доверить никому из племен такую жизненно важную задачу. А кроме того, мы даже до сих пор не придумали общего символа для монет, чтобы соединял наши племена и Потомков.
Что еще здесь было? Через несколько недель после захвата города прибыл посол из Абистры, и хотя его сокровища предназначались Тамазу, мы их забрали. Здесь находились фарфоровые водяные часы с крошечными деталями и похожий на куклу размером с человека кошмарный предмет, называемый автоматоном, хотя, вопреки обещанию посла, он не двигался самостоятельно. Мы совершали набеги на караваны в окрестностях Мервы и Доруда и забирали ценные безделушки – больше всего мне понравились блюдце, инкрустированное рубинами, и золотой скипетр с чистым изумрудом в навершии. Все это валялось здесь.
У дальней стены стояло массивное зеркало, в два раза выше меня. Прежде я его здесь не видела. Я пощупала оранжевый драгоценный камень на раме. Как он там называется? Он напоминал бриллиант, ограненный так, чтобы сверкал.
Стекло само по себе было драгоценным. Невероятной чистоты. Я как будто могла протянуть руку и коснуться самой себя.
Я взглянула на морщины на своем лбу и закрыла глаза. И увидела Кеву в том шатре. Увидела ненависть в его глазах. Трудно было убедить сорок моих конных спутников, что он не сделает мне ничего плохого, и они чуть не отказались держаться подальше. Хотя вообще-то, если бы Кева решил перерезать мне горло, он все равно успел бы сделать это, прежде чем спохватится моя охрана.
Даже способность соединять звезды меня не спасла бы. Я не могу воспользоваться своими возможностями в одиночестве. Кровавая звезда любит Утреннюю звезду, и мне необходим добровольный помощник, чтобы говорить со звездами, Марот четко это разъяснил. И этот помощник должен меня любить. Остался ли в мире хоть один человек, который меня любит?
Пашанг… С тех пор как мы поселились во дворце, я видела его с другими женщинами. Это меня не беспокоило. Хотя, возможно, и должно. Если раньше он испытывал ко мне детскую влюбленность, то теперь,