до такого? Я иду в атаку, чтобы больше никогда не видеть борьбы с ней. За лето мне стала непривычна прошлая отчуждённость, свобода и бой с самим собой – прошлый образ разрушен в зеркале давным-давно. И раз уж она пришла во второй раз, чтобы предложить уйти с фронта, то почему бы и мне не проявить себя и не высказать своё предложение и свои условия. Или всё же девочкам из того бара, пускай и оказавшись рядом во второй раз по собственной воле не стоит доверять? Ну а пока…не время рассуждать – ввяжемся в бой, а там будет видно.
– Ты помнишь что я уезжаю в Москву в конце лета? – говорю ей и она согласно кивает. – Предлагаю чуть продлить наши отношения. Предупреждаю сразу – меня могут отправить куда угодно – хоть во Владивосток, хоть в наш город грехов. Никто не знает. Но я обещаю что буду возвращаться к тебе. И через год, как только я поднакоплю достаточно денег и наберусь опыта, я вернусь.
Она, не раздумывая, соглашается, словно мне не стоило вообще ничего говорить. Мы собираем вещи и отправляемся обратно в город грехов – лето пролетело как пшик – совсем не жаркое и кажется я вовек его не забуду ( но чуть позднее приложу к этому все усилия). Календарь вовсю требует от меня звонка на будущую работу, а я всё откладываю – неделя, вторая. К чёрту! Я слишком близок чтобы отказаться, но нельзя – путь должен быть пройден, вне зависимости от того, кто я и с кем заключал перемирие – так решаю я.
И вот мы в родном городе – до моего отъезда остаётся всего ничего. Мы едем на машине к вокзалу, со мной мой друг военный. Через полтора года он отправится в Сирию и хлебнёт того, что мне утрамбуют в желудок уже через пару дней. Но пока… пока он смеётся и говорит:
– То всё сущее говно! Ты уедешь в Сибирь, а за светом твоей души я присмотрю. В конце концов, если не присмотрю, так тебя я уж точно дождусь.
На вокзале никого нет. Рейс последний. Друг военный, как существо вечно следующее настроениям командира, носом чувствует всю интимность момента и по надуманной причине не заходит внутрь. Свет моей души плачет, а у меня в голове звучат слова товарища, я и сам уже глубоко убеждён что это дерьмо. Бывало и хуже. Но я по крайней мере не один! И отражение целёхонько!
Глава
9
"
И когда мне показалось, что я завязал – они снова меня туда затащил
и
"
И вот я в столице. Гигантский город в котором всё мне кажется неуместным. Город грехов – город фронта, хоть имел какое-то представление в моих мозгах. А здесь…огромные пространства, территория неизвестная, ненужная…безвкусная и пустая. Мне совсем не хотелось всё это узнавать и сравнивать хоть с городом греха, я желал только одного – поскорее отправиться в другое место, а потом в ещё одно и наконец вернуться. Все идеи того отражения, что находило одиночество счастливым, мне кажутся теперь идиотскими.
Вы наверняка знаете что делает с людьми влюблённость на расстоянии! К чему мне это всё рассказывать? Эти долгие разговоры по вечерам, где я сидел на балконе, пока у меня не отмерзали пальцы и слушал свет своей души. Письма.