Иголочка, – подколол Ян и, встав на ноги, помог мне.
– Свечусь от счастья. – Я отряхнулась и оценила последствия нашей борьбы с монстрами метрополитена.
В десятке шагов от падения «сороконожка» протаранила вагон, из которого мы спаслись. Состав смяло в гармошку, на месте столкновения – вмятина, голубая облицовка покорежена, из поврежденных проводов вылетали искры. Существа не шевелились.
– Где Консьерж? – я осмотрелась.
Пустую платформу заволокло дымом.
– Ставлю сотку, – Ян ударил двумя пальцами о ладонь, – что крошка охраняет Сердце Этажа. Хранителей тянет к нему природным магнетизмом, вроде того. Короче, твой выход, Иголочка, – разведя руками, напарник покружился на месте. – Осмотрись тут хорошенько и найди последнее отличие от реальности.
В детстве я любила отгадывать головоломки на поиск отличий в журналах: шарфик у бельчонка на левой картинке синий, а справа – красный; у елочки три ветки, а здесь две… Десятое различие почти всегда находилось не сразу. Сжав в кулаке фломастер, я до дыр разглядывала ребусы: в сотый раз пересчитывала травинки, определяла оттенки цветов, изучала мордашки персонажей. Я не сдавалась, хотя соблазн заглянуть в ответы жирел с каждой неудачей.
– Порог вхождения в вашу… э-э, организацию очень низок, раз вы решили доверить задание на внимательность мне, – ворчала я, ища среди «елочек» и «белочек» ошибку матрицы. Колонны, сколько же их было, этих колонн? А скульптуры? Ровно две на платформах и одна над лестницей? Как же было… – Почему выбрали меня?
– У тебя низкая самооценка, учись, пока я жив. – Ян сцепил руки за спиной, неспешно следуя за мной. Он забавно наклонялся, чтобы услышать мою речь, доносившуюся с низин «ослика». – Вот я, например…
– Плавали – знаем, – оборвала я. – Ты, видимо, сотрудник месяца или начальник какой?
Мой друг в упор не понимал сарказма, поэтому от комплиментов его павлиний хвост раскрывался на все триста шестьдесят:
– Не, я рядовой сотрудник. Новичок, но уже побывал в военизированном мире на самом отшибе. Планета высокой категории опасности, между прочим!
«Ясно, выбрасывают в горячие точки, чтобы не мешался. И не жалко будет лишиться какого-то салаги, – подумала я, поглядывая на подпрыгивающие на ходу блондинистые кудри. – С тобой, Ян, что-то совсем не так, но я не могу взять в толк, что именно. Обычный разгильдяй…»
Впереди возникло какое-то движение. По мере приближения вырисовывались очертания движущихся лестниц. Одна вела в город, другая спускала вниз. Из-за проблем со сном я научилась дремать на эскалаторах: каждое утро две с половиной минуты наблюдала борьбу теней за закрытыми веками, пока механизм тащил тело на поверхность. Перила обгоняли лестницу, и я пробуждалась, чтобы переместить руку и вновь закрыть глаза.
Обратилась к Яну, от которого отстала на приличные метров пять:
– Это на моей станции. На моей станции есть эскалатор.
– Иголочка?
– На