дорогой синело небо, парили кучевые облака и блестело солнце, отражаясь в снежных шапках гор. Закадровый голос пояснил, что ясная погода, которую застала съемочная группа, – редкость для сентября в Норвегии, потому что скандинавский климат отличается пасмурными и дождливыми днями. Ведущего переодели в теплую синюю парку.
Сонно моргала, пытаясь сосредоточиться на сюжете. Веки, будто вымазанные в смоле, слипались; я зевала, то и дело роняя голову. Проснулась от укола сознания: «Не спи же, Элли, иначе не захочешь просыпаться от чудесного сна». Протерев глаза, я села в постели и поискала себе занятие.
Перекатившись к тумбочке, достала тетрадь, карандаш и легла на живот. Вырвав двойной листок, заключила грифель в клеточку и задумалась. Под болтовню из телевизора я вывела следующее:
«Привет. Ты меня не знаешь. Но я тебя знаю».
– Как сумасшедшая преследовательница, – вздохнула я и перечеркнула написанное. Покрутила карандаш. – Надо подумать… Конкурс для туристов до мозга костей – подойдет другая тактика.
С новой строки вывела:
«Мы с друзьями путешествуем по скандинавским странам и зависли во Фломе проездом. Заметила, что поблизости проходят какие-то съемки. Подруга заверещала, увидев тебя, но я лишь пожала плечами. Она удивилась моей реакции и спросила:
«Неужели ты не узнала легендарного ведущего "По миру пойдем!"?»
Я ответила, что нет. Но решила заценить парочку выпусков. В принципе, сгодишься в качестве компаньона для опытной туристки. Так что погнали на Кольский или куда-нибудь еще».
Посмеявшись над собой, я покачала головой и скомкала бумагу.
За дверью раздался грохот.
Элли сорвалась с места, чтобы застать злоумышленника, но ее ждали лишь последствия первозданного хаоса: поднос, следы овсянки и кофе на полу. Ох, сдается мне, наш Агентский пажонок в ярости, даже не так – в бешенстве, что мы заточили его игрушку в кукольном домике. Он пытался играть с образами, как типичный плоско прописанный трикстер, представляясь то ведущим телепрограммы, то концентрацией хаоса, но втуне – Элли не узнавала или не желала узнавать его лицо.
Мой наблюдательный читатель наверняка заметил несостыковку: в тексте мы-де упомянули, что Нехорошая квартира – двушка, а рассказчик старательно отводит Элли от закрытой комнаты. Видите ли, загвоздка в том, что за этой дверью нет ничего и одновременно – прячется оставшийся мир. Вы не задумывались, что для домашних животных, вынужденных жить в четырех стенах, все, что простирается за окошком, есть ни что иное, как пристройка к дому? Собственная территория, которую они не могут пометить, но заочно считают угодьями для охоты. Волшебник и Элли сочли Вторичку за свою песочницу, но нас много, а наш Программист ждет в финале истории… Впрочем, даже Ясеню, Хранителю Этажа и знаний, неведомо, какой нотой зазвучит финальный аккорд.
О, горе-рассказчик ваш Хранитель! Мы же оставили Элли без присмотра. Давайте вернемся к ней… О, вот же наша куколка – полюбуйтесь, задремала