направилась к двери, но на пороге обернулась:
– Ливи, ты же знаешь, я не это имела в виду. Ты – нежное, доброе создание. Тебя на руках надо носить, одаривать цветами и петь под окнами серенады. Генерал же не такой. Он огонь, он мощь, он страсть. Он завоеватель! Пришёл, увидел, победил!
– Да пошёл к Подземному владыке твой Райвен! – вскинулась я, и вместо счётов в дверь полетела тряпка.
Взметнувшись над прилавком, она нелепо упала на пол. Только вот Силь намёк не поняла:
– Вот и я говорю, ну его ко всем чертям! Присмотримся к солдатам. Кстати, я когда к тебе шла, видела ух какого красавчика! Серьёзный такой, марширует ать-два, ать-два! Сапоги начищены, пуговицы блестят! А глаза-а-а, мечтательные! Такие по ночам в засаде не девушек обсуждают, а сочиняют лирические баллады!
Каким бы ни было испорченным настроение, но стоило мне представить, как здоровенный мужлан из отряда Райвена мучительно подбирает рифму к слову “кровь”, продираясь через густой кустарник, улыбка подобралась к моим губам.
– Иди давай, – я закусила изнутри щёку и отвернулась.
– Пойду со стекольщиком договорюсь, – беззаботно воскликнула сирена-полукровка. – А ты не ешь ничего калорийного. И не строй на вечер планы.
Проводив её взглядом, я выдохнула с облегчением, когда за шумной Силь закрылась дверь.
“План у меня уже есть, – в голову пришло беспроигрышное, как мне казалось, решение. – Отдам вечером зелье миссис Пимбл, повешу на дверь охранный артефакт и лягу спать.”
Бережно лелея мысль о спокойном вечере в компании Зефирчика, чашки ягодного чая и увлекательной книжки, я дождалась, пока небо окрасится в яркие цвета заката. Стекольщик, вызванный Сильвией, снял мерки, наложил фиксирующее заклинание, не пропускающее холод, и пообещал завтра же поставил новое взамен разбитого.
Не скрывая облегчения, я распрощалась с миссис Пимбл, торжественно вручила ей большой флакон из тёмного стекла, сопроводив его напутствием:
– Столовую ложку с утра натощак. Не смешивайте с едой, а то будет тошнить. Запивать исключительно водой.
Обрадованная дама сноровисто убрала пузырёк в модный ридикюль, украшенный разноцветной бахромой, но домой идти не торопилась.
– Что-то ещё? – вежливо улыбнулась пожилой даме, мечтая поскорее остаться одной.
– Скажи, дорогая, – миссис Пимбл поманила меня пальцем и торопливо зашептала. – Не найдётся ли у тебя свободного флакончика “Брыли, вон!”?
Чего?
Я нахмурила лоб, пытаясь вспомнить зелье с похожим названием, и дама решила мне помочь:
– Вы днём говорили про чудодейственное средство, от которого на языке растёт мозоль.
Когда до меня дошло, что она имеет в виду, я едва не прыснула со смеху.
– “Морщины, прочь!” не прошли контроль качества, – из груди вырвался притворный вздох сожаления. – Слишком много побочных эффектов.
– Та ничего страшного, – обрадовалась миссис Пимбл, – заплачу двойную цену, не обижу! Змеюка Фишер совесть потеряла, клевещет на мою Николь!