Даже привередливая Мышка не стала воротить нос от скромного ужина – боялась страшного скелета разозлить, наверное. Пока у нас за ушами трещало, тот гладил моего кота.
«Ладно, раз „кукушки“ наши улетели, так хоть поедим».
– Кошки часто приходят – они по всем мирам бегают, и в большинстве ваших религий почитаемы за это.
– Если вспомнить Древний Египет, мусульманство, европейские приметы и всякие суеверия, то вполне себе… – я выуживала исторические факты из памяти, пока ребята пытались скрыть свою скованность от присутствия невиданного существа.
– Кошки слышат глазами и видят ушами. Этого черныша обижать нельзя, хоть он отчасти и виноват в вашем попадании сюда.
– Добегался, – Сват, улыбаясь, почесал довольную морду с глупыми зелёными глазищами.
– Ага, обидишь его, – не удержалась я. – Получается, он этакий катализатор вызова нас, демонов, да? Кото-лизатор, облизывает сам себя, то есть кота, хи-хи-хи…
– Охолонись! – рявкнуло страшилище и тут же спокойно продолжило. – Вы для нас, может, и демоны. Оно всё одно: и мы, домовые, и низшие, и демоны, они же – боги, и иже с ними…
– Домовые… – повторил Барс, не отрывая взгляда от хозяина дома.
– Ничего себе, Нафаня… – Ален нервно проглотил кусок хлеба, соглашаясь с Барсом. Сват усмехнулся в усы.
Скелет удалился. Видимо, тему домовых дальше развивать ему не хотелось, и мы закончили ужин в тишине. Чтобы продолжать морально себя разгружать, я решила пойти помыть посуду на ручей. Остальные, не без опаски, но с уважением к необычному хозяину жилья, готовились ко сну.
В избе потеплело от печи. Я проверила мешок, который на скорую руку набила сеном и тряпками. Накинула на него какой-то тулуп и вышла на улицу.
Едва закрыв дверь, обомлела.
Огромный молочный шар сиял на небе, смотрел в упор и разливал голубоватый свет на всю тихую округу. Некое священное живое светило в ритуале этой ночи – хотя это просто луна. Где-то в тёмном непролазном лесу, который не казался, а был бесконечным властителем округи, свистели сипухи. Иногда ухал филин. Шелестели травы.
Я шла к ручью с кадушкой, наполненной глиняной посудой. От созерцания торжества природы мурашки стадами бегали по коже. А рядом бежал Икс, выставив хвост трубой и иногда издавая свою привычную болтовню: «Мр-мрявр-р!» Эти звуки обычно предназначены для нас, человечков.
– Котяра, подставил ты не только меня. Тренировались же, никого не трогали…
– Мр-мроу!
– Да, что с тебя взять, животинка… Завтра расспросим подробнее у чудища страшного, – погладила я питомца, радуясь, что теперь знаю, куда он пропадает. Хотя… чему тут радоваться – не понятно.
Я возилась в ручье дольше, чем предполагала, – вода была очень холодная, сводило руки. Ручей был не таким, как первый встреченный нами, а гораздо шире и глубже, почти река. По краям его росли и переговаривались на ветру высокие травы. На том берегу продолжалась стена грозного дремучего леса. Ночные