желтым светом благодаря сотне свечей внутри него, и также отсюда она видела его- озеро; оно простиралось справа от взгляда Мэнди, не так уж далеко от ее дерева. Озеро это было особенным, оно было двигателем всей жизнедеятельности их мира, источником, из которого пили все деревья в лесу.
Заметив шевеление на его берегу, она замерла. Приглядевшись, она отчетливо различила фигуру парня. Нет, нет, нет! Она испугалась за любимого и поспешила вниз, по коре. Только бы ей успеть! Ему ни в коем случае нельзя было касаться воды. Это сулило ему непоправимые неприятности. Просто ужасающие.
Спрыгнув на землю весьма с приличного расстояния из- за спешки, она чуть не подвернула лодыжку и укорила себя за риск, коим своим неосторожным поступком, подвергла жизнь своего любимого. Ведь кто еще ему поможет, коли не она?
Она опрометью бросилась через лес, словно белая лань, рассекая по нему в своем платье, стелящимся за ней по ветру. Или призрак. Сейчас девушка чувствовала себя ближе ко второму. Это все она виновата, ее вина. Послушайся она хозяйку, его жизни не угрожала бы опасность.
– Карвахол! – крикнула она, завидев его впереди, в просвете меж толпы деревьев. Он как раз присел на корточки перед кромкой воды. – Не смей! Тебе нельзя ее трогать! – отчаянно призывала она его до тех пор, пока ступни ее не оказались в пяти больших шагах позади его спины. –Карвахол? – с дрожью тихо проронила она. – Карва…
Но она не успела договорить, как, вдруг, он резко выпрямился и повернулся к ней. На лице его блуждала хамоватая улыбочка, подбородок высоко вздернулся, а в глазах блестел триумф.
– Все в порядке, лапонька. А теперь скажи мне, что это за озеро? Ты ни разу мне о нем не рассказывала.
Мэнди собиралась было поведать ему, но тут глаза ее опустились ниже. Веки ее округлились от ужаса, пожалуй, даже большего, чем тот, что она испытала минутой ранее. Теперь речь шла не об одной, хоть и дорогой, жизни, а нескольких десятков.
Ожерелья! Руки Карвахола охапкой держали с десяток чужих судеб, и она лишь сейчас обратила внимание на черные, будто стеклянные, шарики – хаба, сжатых в его объятиях.
Так пока она пряталась, он пробрался в дом хранительницы. Вот почему ей пришлось ждать так долго. Но зачем? Зачем ему понадобилось все портить? Хранительница об этом пыталась ее предупредить?
– Что ты наделал? – привкус разочарования смочил горечью ее язык и с каждой следующей секундой становился лишь сильнее. Она подбежала к нему и выбросила вперед руку в отчаянном жесте, вцепившись пальцами в его локоть – так крепко она ни за что еще не держалась, даже когда спускалась по коре с верхушки самого большого дерева в их лесу. – Все еще можно исправить. Пойдем, вернем их на место, – она потянула его в сторону дома. Однако парень грубо дернул локтем, освободив его из ее хватки, и отошел от нее на несколько шагов.
– Нетужки. Я уже потерял одну выгоду. Еще и эту я тебе не отдам.
– Что ты такое говоришь? – неверующе спросила Мэнди. Разве она не любила его? За что он с ней так? Но, как оказалось,