и Африкой. И выстроить прочные связи с Россией.
Гард замолкает, изучая мою реакцию. Держусь изо всех сил. Не видать вам, паразиты, моего гавваха7.
Виктор разочарованно вздыхает, движением кисти помешивая пойло в стакане. Сеоман же хищно сверкает глазами с другого края дивана.
– Империя наконец-то призна́ет ответственность за ядерную бомбардировку?
Праведное возмущение годами не даёт покоя. Если бы император не нажал на «красную кнопку», уже полтора века миром бы правила суверенная Европа. А не коммерческая Корпорация.
– Не призна́ет. Это не её ответственность.
– А чья же? Ваша? – гневно взираю на обоих, вцепившись в подлокотники.
– Отчасти, – президент «Логуса» спокойно выдерживает мой взгляд, даже бровью не ведёт. – Пришло время построить с русскими нерушимый союз. Они – ключ к выживанию человечества.
И это говорит тот, кто веками подминает мир под себя.
Кто и не человек вовсе.
– Народ не примет…
– Народ примет всё, что нам потребуется.
Взгляд Гарда чернеет и становится острым. Он излучает свою жуткую энергию, от которой начинаю трястись крупной дрожью и не могу отвести глаза в сторону.
– Твоя задача убедить их в необходимости пересмотра взглядов на «врага». Потом – в важности строительства экономических и политических мостов. Затем последует внедрение идеи объединения. Мы сформулировали концепцию в текст. Сегодня он направлен тебе на стол. Для ознакомления.
– Для Республики и её народа это станет потрясением.
– Скорее для тебя, Герман, – Колиньяр вставляется с издевательским замечанием. Которое, конечно же, задевает предел моего терпения. Встаю с места, чтобы отойти к окну. От вида лиц напротив воротит до тошноты.
– Твоё единовластие заканчивается через семь лет, – Гард бесстрастно вещает об упразднении суверенитета огромного государства, будто грядёт не уничижительное поглощение независимости, а перезаключение договора об управлении.
Хотя в его мире происходит именно это.
Помешать его планам можно только оставаясь на своём месте. Времени мало, но оно ещё есть.
– И что потом?
За окнами темнота освещается гроздьями гирлянд и цветных фонариков. Танцующие олухи даже не подозревают, кто их обожаемый Виктор Гард на самом деле.
– Это уже за пределами твоей заботы, Штерн, – он осушает стакан и движением руки отправляет его по воздуху обратно в буфет. – Я хочу представить тебе контактное лицо Империи, с которым ты будешь обсуждать все вопросы. Он имеет безграничный доступ к императорской семье и пользуется полным доверием её членов.
Гард замолкает, и в комнату входит ещё один мужчина. Он неспешно направляется ко мне, удостоив хозяина и его приспешника лишь беглым взглядом.
– Александр Симонов, – говоря учтиво с надменной улыбкой в пол-лица, русский протягивает руку. – Посланник Его