убеждённость в голосе Виктора заставляет посмотреть ему в глаза и благодарно кивнуть, выражая взаимное доверие. В ответ он неловко заключает меня в объятия. Впервые за девятнадцать лет.
Если бы всё было иначе, любили бы меня родители также сильно?
– Спасибо, отец, что веришь в меня, – отстраняюсь от него, борясь с желанием опустить глаза в пол и быстрее покинуть кабинет.
– Что ж, иди поспи ещё, – словно слыша мои мысли, Виктор освобождает дорогу к выходу. – В этом году до отъезда в Палермо я решил занять вас решением более необычных задач, чем обычно. Набирайся сил. Утром приступим.
– Ладно, – облегчение скрываю под сонной улыбкой, – доброй ночи, отец.
– Доброй, Маркус.
Покидаю кабинет и за считанные минуты поднимаюсь в башню. Запыхавшийся, спиной припадаю к двери внутри и сползаю по ней на пол.
Чувство стыда снова расцветает буйным цветом в груди. Но теперь его корни спрятаны намного глубже.
Виктор верит в мои честь и достоинство.
А я предаю его веру небратским интересом к его дочери.
«Значение имеет лишь то, что искренне важно тебе.»
Если так, то что важнее: доверие отца или чувства к дорогой мне девушке?
Вот и я не знаю…
АВРОРА
Среди всей роскоши больше всего люблю мягкую постель, горячий душ и тишину.
Лениво потягиваюсь, кожей ощущая дороговизну тканей. Заматываюсь в одеяло и пока собираю мысли в кучу, разглядываю лепной потолок в причудливых узорах рассветного солнца.
Интересно, как там Маркус?
Хотела зайти к нему сразу, как вернулась домой, но он спал. Надеялась, что проведаю его до полуночи, а уснула, не дождавшись ужина, – настолько сильно я не уставала давно.
Но сегодня я выспалась и уже с утра ощущаю мощную энергию нового дня, которую срочно нужно куда-то реализовать, пока её переизбыток не разорвал меня на части.
«Маркус.»
Нет ответа.
«Маркус!»
Снова нет.
Опять придётся развлекаться без него.
Скатываюсь с кровати и прямо в одеяле отправляюсь в гардероб. Натягиваю беговую форму, кроссовки, заплетаю косу и, натянув на глаза кепку, сбегаю на первый этаж. Пустыми коридорами выхожу на задний двор.
Обожаю вставать раньше всех и бродить по поместью в полном безмолвии.
Неспеша иду через парк. Миную ангар, конюшню, спортивный комплекс, рабочий городок. Воздух пахнет свежестью молодой зелени, сквозь которую пробиваются тонкие ароматы гортензий, олеандров и бугенвиллей в сочетании со сладостью летних роз. Мощёная дорожка заканчивается перед яблоневым садом и дальше продолжается широкой утоптанной тропинкой. Фруктовые сады – это граница жилой территории поместья. За ними начинаются тысячи гектаров лугов, полей и теплиц.
Уже лет пять как без пробежки через огромный луг, граничащий с лесом на другой стороне, не обходится ни одно утро. Исключение –