не продаст?
– Он не продает портреты, которые ему не нравятся.
– Значит, ему этот портрет не нравится?
– Нет, месье.
И действительно, Вышинскому пришлось потратить немало времени, чтобы уговорить художника продать портрет.
Когда Вышинский получил копию «Незнакомки», он еще раз внимательно разглядел жемчужное ожерелье с драгоценным камнем и окончательно потерял покой. Он днем и ночью караулил Ренуара у входной двери, но художник был в отъезде. Сыщик был уверен, что Роза находится где-то в Париже, и это его тревожило. Ведь ее портрет был расклеен по всему городу. Но большее волнение он испытывал, когда представлял, как полиция арестовывает ее. И тогда он выбегал на улицу, брал извозчика и объезжал рестораны, гостиницы и все увеселительные заведения в центре, где обычно девицы, занимающиеся подобным промыслом, поджидали своих жертв. Но сыщик так нигде и не встретил Розу. А автора портрета он, наконец, дождался, и подкараулил его на выставке.
– Вам, месье Ренуар, все же лучше вспомнить и того уличного рисовальщика с набережной, и его натурщицу! – напирал Вышинский.
– Как я могу вспомнить человека, на которого не обратил внимания, ни разу не взглянул на него? Мало ли лиц мелькает вокруг…
– Ну, натурщицу, судя по портрету, вы очень хорошо запомнили. А художника, получается, не помните?
– Не помню! Я не видел его! Чего же в этом странного?
– Что странного? Представьте себе, это очень странно! А еще более странно, но интересно, что ваш ученик тоже не помнит художника. Как же это может быть? Одно помнится, а другое не помнится? – похоже, сыщик от бессилия терял самообладание.
– Я же не собирался писать портрет художника! Поэтому не обратил на него никакого внимания. Меня интересовала только девушка. Неужели это так сложно понять?
– Не только сложно… Невозможно! А ведь я могу вас доставить для допроса в полицию, и тогда…
– И тогда ничего не изменится… Нет, вы, конечно, можете это сделать! Вот понять вы не можете, а арестовать… это вы можете! – перебил художник. – Не можете понять, что памяти у меня от этого не прибавится.
Вышинский почувствовал слабость, неубедительность своих доводов и понял, что сам виноват, задав беседе неправильный тон.
– Дорогой Огюст, вы уже должны были меня узнать некоторым образом! Вы должны были понять, что я вас не оставлю в покое, пока вы не продадите мне этот портрет!
– Да, это верно! Я хорошо вас узнал! Только вы, месье Вышинский, не узнали меня, поэтому совершенно напрасно тратите время. Вам было сказано, что портрет не продается.
– Без этого портрета я не мыслю своего будущего…
– Что за глупость! Что уж такого в этом портрете, что вы вдруг жить без него не можете?
Вышинский не ответил. Он тяжело вздохнул, подошел к окну и долго не оборачивался. Это, пожалуй, удивило Ренуара.
– Что в этом портрете? – Вышинский резко повернулся,