что попробуют, мимо нас не проскочат, – сообщил он неожиданным баском. – Рытье могил, эксгумация, коснись, – куда им без разрешения? Первым на председателя поссовета выйдут. Думаю, на нем и сгорят. Как мыслишь, Голова? Выстоишь на передовом рубеже? А то нам уже доложили, что чуть ли не хлопочешь за них. – Он стрельнул острым взглядом.
– Вот этого не надо! За Николая ручаюсь, – жестко вступился Корытько. – И если скажем, как надо, так и будет. Как, Коля?
– Да так, конечно, – добродушно подсказал Сипагин.
Но просто поддакнуть у Понизова не лежала душа.
– Понятно, что указание шефа я выполню, – подтвердил он. – Но, по-моему, мы что-то накручиваем. Мужики разыскивают тело своего соотечественника. В чем криминал-то?
– Вот только не прикидывайся! – Острецов вскинулся с неожиданной в тучном теле энергией. – Не какого-то соотечественника. А буржуазного президента – яростного врага советской власти. С ореолом мученика! Которого осудили и посадили. Ишь, ты, – мужики! Сепаратисты, стремящиеся развалить Союз на части. И которым каждый лишний предлог – на зубок. И не нам им в этом содействовать! Ты погляди на ход событий. Восемьдесят восьмой – Декларация о суверенитете Эстонии; восемьдесят девятый – Народные Прибалтийские фронты. Дальше – больше. Ноябрь восемьдесят девятого – Постановление «О незаконности вхождения Эстонии в СССР 22.07.40 года»! Эва куда! И следом раскручивается – об аннулировании вхождения в СССР. Тенденция, однако! А кто ее идейный вдохновитель? Да вот он, треклятый! В твоей земле упокоен! И письма эти зэковские, что проворонили. С них еще в семидесятые смута началась!
Молчание Понизова ему решительно не нравилось.
– Может, ты против единства СССР?
Но Понизов с изъявлением верноподданичества не спешил:
– Да нет, конечно, – он огладил усики, как делал в моменты колебаний и раздумий. – Но, сколько помню, прибалты всегда на сторону смотрели. Вот мы с вами вроде демократы. Но и они демократы. Тут бы диалог, аргументы. А мы, получается, опять через колено норовим.
– Да, демократы, – нехотя согласился комитетчик. – Но еще и государственники! И не можем допустить, чтоб державу в лохмотья порвали. В одном месте послабку дашь, и – пошла вода в хату!
Он неодобрительно запыхтел.
– В общем, вижу: геополитика – не сельского масштаба дело. Потому давай так! Если начнут наседать насчет разрешений и почувствуешь, что кишка тонка, просто отсылай за согласованием наверх. А дальше они уж сами уткнутся в кого надо! Ну что, по рукам и побежали?
Он перевернул пухлую ручку, лежащую на столе, ладонью вверх.
– По рукам, – прижал его ладонь Корытько.
– По рукам, – прихлопнул их руки своей Сипагин. Подозвал Понизова.
Лапа Понизова обрушилась сверху на пирамиду, так что притиснутая к дереву ладошка комитетчика аж хрустнула. Острецов вскрикнул от боли.
– По рукам! – подтвердил Понизов. На сей раз, – с удовольствием.
– Вот и славненько! – обрадовался Сипагин. – Тем более у меня