заперли на все запоры. Опять этот хитрый лис со своей идеей мирных переговоров и союза с Бургундией! Господи, ну сколько можно! Надо быть полным идиотом, чтобы не понимать: сейчас это никому уже не интересно!
– Куда вы клоните, сударь? – спросила она.
– К возможности возникновения заговора, мадам.
Министр откинулся назад, словно произнесённые слова повисли перед ним, и ему хотелось быть от них подальше. Между тем глаза его ловили малейшие изменения в собеседнице.
– Какая чушь! – спокойно произнесла герцогиня.
Однако маска безразличия на её лице дрогнула.
– Дай Господь, чтобы это было чушью, мадам. Но вам ли не знать всех этих принцев и баронов! На любые попытки удержать их в границах разумного они сначала надуются, как драчливые дети дуются на мудрых отцов, а затем решат, что незачем и служить такому нерешительному королю.
Ла Тремуй затих, надеясь, что теперь герцогиня проявит бОльшую озабоченность, но ничего нового не увидел. Мадам по-прежнему напряжённо, ждала, что же дальше?
– И может получиться… – продолжил Ла Тремуй, нащупывая слова, как невидимый в темноте путь, – очень может получиться, что, не желая служить одному королю, они станут искать себе нового господина… Или госпожу.
Мадам Иоланда сделала резкое движение, но Ла Тремуй уловил, наконец, в её глазах долгожданный испуг. Брешь пробита! Больше она не скажет «какая чушь!», потому что сказать так может только тот, кто совершенно безгрешен, а мадам не такая! Поэтому уже более уверенно он предостерегающе поднял руку.
– Не спешите возражать, герцогиня! При всех наших разногласиях я тоже не могу не признавать, что ВАША преданность его величеству безгранична. Однако подумайте сами, подумайте спокойно: эта Дева… посланница Господа… Она уже завоевала себе такое поклонение, каким не мог похвастать даже Монмут в дни своей славы! А теперь представьте, что путь до Реймса окажется победоносным… Кто знает – не закружится ли чья-то голова от близости короны, такой доступной? Вы же видели, как отстаивает устремления Девы наш вечно угрюмый, и, кстати, споривший с ней в Орлеане Бастард! Как быстро и пылко встал на её сторону Алансон. Им не составит труда найти единомышленников. И, уж конечно, не сложно будет убедить неискушённую крестьянскую девушку в том, что Господь действительно испытывал нашего короля, посылая её на помощь, но счёл его недостойным своих милостей из-за сомнений, нерешительности и неверия! А уж затем… Мне ли вам объяснять, что истинная власть оказывается не у тех, кто незаконно садится на трон, а как раз у тех, кто туда подсаживает. Ведь ради этого, в сущности, и происходит большая часть династических смещений…
Ла Тремуй замолчал. Всё, что хотел, он высказал. Если в своей голове мадам держала нечто подобное, она должна была понять: министру кое-что известно, и он в любой момент готов предупредить короля. Так что теперь ей придётся предпринять какие-то меры, продумывать которые времени нет, а ошибки в поспешных шагах неизбежны. И Ла Тремуй эти ошибки не пропустит.
Если