чего-то нехорошего, что ненароком могло бы произойти. Такое отношение со стороны окружающих ее людей в скором времени сделало Коллин замкнутым, нелюдимым ребенком, не желающим обременять окружающих своим присутствием. После занятий с многочисленными преподавателями, отвечающими за ее общее образование, она все чаще уединялась в своей комнате, где втайне от всех в нарушение всех запретов развлекалась лишь тем, что взглядом на расстоянии поджигала-тушила восковые свечи.
Когда Коллин исполнилось четырнадцать лет, умерла ее мама. Не смогли помочь многочисленные лучшие целители, нанятые лордом Берином. Всеобщее горе на Коллин отразилось гораздо сильнее, чем на других членов семьи. Ее чувство одиночества стократ усилилось. Отец все также был холоден по отношению к своей старшей дочери. Слуги, помня трагический инцидент с нянькой Коллин, откровенно побаивались присутствия в одном с ними доме, пусть еще и не полноценного, но сильного мага, поэтому старались как можно реже попадаться ей на глаза. От полного отчаяния Коллин спасало лишь то, что ее младшая сестренка Эльза была без ума от будущей студентки школы магов. Веселая и жизнерадостная девочка искренне любила свою старшую сестру. Она недовольно хмурила бровки и надувала губки, когда отец пытался ограничить ее общение с Коллин. Эльза упрямо топала ножкой по полу, настаивая на том, что она обязана проводить свое личное время с сестрой, когда ей вздумается. Лорд Берин скрипел зубами, но отказать дочери был не в силах. Лишь приказал слугам всегда находиться поблизости с девочкой, когда та запиралась в комнате с его старшим отпрыском. На всякий случай. А девочки в свободное от учебы время, радуясь уединению, обычно усаживались на широкий диван, удобно устраиваясь на подушках, разложенных по его краям. Старшая читала младшей нравящиеся ей книги. Эльза, слушая тихий голос сестры, прижималась к ней всем телом, время от времени нежно целуя ее в плечо. Коллин, улыбаясь только в такие минуты, отвечала ей поцелуем в лобик. Иногда Эльза, клянясь, что никогда и никому ничего про это не расскажет, упрашивала Коллин показать ей какой-нибудь небольшой магический фокус. Та, притворно хмурясь, лишний раз говорила, что такие вещи для нее пока что находятся под запретом, но всегда уступала просьбам сестренки. Тогда под откровенные, грозящие перерасти в бурные восторги ожидающего маленького чуда ребенка Коллин снова делала то, что постоянно совершала сама, оставаясь наедине с собой, оттачивая свое совершенство в ощущении управлением магической энергией при ее перетекании из одной формы в другую. Коллин взглядом снова и снова поджигала фитиль свечки, каждый раз заставляя его потухнуть от легкого дуновения воздушного потока, словно бы взявшегося из ниоткуда.
К восемнадцати годам Коллин превратилась в очень красивую девушку. Высокая и статная, с белоснежной кожей, густыми каштановыми волосами, уложенными в сложную прическу, безупречными чертами лица и прекрасной фигурой она привлекала к себе взгляды любого человека, встречающегося