Капринской школе» см. выше названную мою статью с Павлом Васильевичем Флоренским).
(Рисунок, выполненный падре Эджидио, иллюстрирующий взаимосвязь обратной перспективы отца Павла Флоренского и врача, философа Жака Лакана, прилагается). Итак.
Обратная перспектива отца Павла Флоренского и «лента Мёбиуса» Жака Лакана – суть одно и тоже. Во-первых, это реальный психический механизм взаимодействия сознания и бессознательного. Во-вторых – символическое отображение взаимосвязи жизни и смерти человека, как природного и социального (Божественного) создания. «Обратную перспективу» и «ленту Мёбиуса» разделяют 40 лет! Но, фактически, они – одно и то же!
Отдаю себе отчет, что сразу выше сказанное понять сложно. Постараюсь по ходу доклада это центральное для меня тождество, раскрыть. Вначале прошу принять следующее: обратная перспектива отца Павла Флоренского – явление преждевременное для его времени (мои комментарии к некоторым положениям доклада падре Эджидио, в конце доклада). Обратная перспектива только сейчас становится понятной, только сейчас приходит ее время.
Ближе всего мироощущение отца Павла Флоренского, на мой взгляд, находится к представлениям русского ученого Владимира Яковлевича Проппа (см. его «Морфология сказки», «Исторические корни волшебной сказки», «Русский героический эпос», «Русские аграрные праздники», «Проблемы комизма и смеха»). В произведениях В. Проппа не только самая разнообразная, но и самая мудрая антология русского фольклора, и, вместе с тем, самая разнообразная психология переживания русского человека, составляющая его духовность. Именно у Проппа надо искать корни русских национальных представлений о жизни и смерти, «загробной жизни», и «загробной смерти». «Загробное» у Проппа никогда не покидает Землю (от кошмаров – диких зарослей, опасных зверей, бездн и т.д., до райских садов, светлых далей, голубого теплого неба, ласкового солнышка, веселого дождичка и т.д.).
Но В. Пропп не разрешает проблемы крайней важности. Проблемы происхождения всех этих народных фантазий и переживаний, составляющих богатство духовности русского человека. Это делает за него Карл Юнг, ученик и раскольник Зигмунда Фрейда.
Юнг каталогизирует все человеческие переживания. Объясняет, почему они содержатся в душе каждого человека, как неведение (бессознательное). Называет путь, по которому они проникают в каждую отдельную душу – природное и социальное (Божественное) наследование переживаний и ведения предков. Юнг называет четыре пути, благодаря которым неведение превращается в ведение (бессознательное в сознание, смерть – в жизнь). Это: мистический путь (религиозный), сны со сновидениями, невротические переживания и наркотические галлюцинации. Он упускает из виду еще один, самый главный путь – творчество.
Может показаться непонятным и неожиданным скачек моей мысли от Проппа и Юнга к современности. Дело в том, что та реальность, которая обозначалась этими учеными как «неведение»,