свои пальцы.
Так что бабушка рассказала Биллу о чудовищном торнадо и смерти Крыс. Она сказала, что считает произошедшее ужасным, но вполне типичным. Кажется, в этот момент он немного расслабился.
– Я проехала мимо по пути на работу, – сказала я, не поднимая глаз. – Мимо трейлера.
– Ты увидела то, что ожидала? – в голосе Билла было лишь любопытство.
– Нет, – сказала я. – Невозможно ожидать чего-то подобного. Я была… потрясена.
– Сьюки, но ты ведь уже видела последствия торнадо, – удивилась бабушка.
Я сменила тему.
– Билл, где ты купил рубашку? Выглядит здорово.
На нем были брюки цвета хаки, спортивная рубашка в зелено-коричневую полоску, лаковые ботинки и тонкие коричневые носки.
– В «Диллард», – ответил Билл, и я попыталась представить его в торговом центре в Монро. Возможно, другие посетители оборачивались, чтобы рассмотреть экзотическое создание с сияющей кожей и темными глазами. Где он берет деньги, чтобы оплачивать покупки? Как он стирает одежду? Он ложится в гроб одетым или обнаженным? Есть у него машина или он просто появляется там, где хочет оказаться?
Бабушка, кажется, обрадовалась, что Билл одевается как обычный человек. Мне стало горько. Ее так сильно порадовал визит моего предполагаемого ухажера. Даже несмотря на то что он, если верить общепринятой версии, был жертвой вируса, который заставлял живых казаться мертвыми.
Она принялась расспрашивать Билла. Он отвечал вежливо и подчеркнуто доброжелательно. Ладно, по крайней мере, он был вежливым мертвецом.
– Ваша семья отсюда? – полюбопытствовала бабушка.
– Мой отец был из Комптонов, мать – из Лудермилков, – с готовностью отозвался Билл. Он выглядел вполне освоившимся.
– Лудермилков по-прежнему много, – радостно поделилась бабушка. – Но старый Джесси Комптон, боюсь, скончался в прошлом году.
– Знаю, – непринужденно кивнул Билл. – Поэтому я и приехал. Имущество вернулось ко мне, и, поскольку отношение к людям с моими особенностями изменилось, я решил принять наследство.
– Вы знали Стакхаусов? Сьюки сказала, что вас что-то связывало. – Я подумала, что бабушка подобрала неплохие слова, и улыбнулась, продолжая разглядывать свои руки.
– Я помню Джонаса Стакхауса, – к бабушкиному восторгу, ответил Билл. – Моя семья жила в Бон-Темпсе еще тогда, когда город был редкостной дырой у самой границы. Джонас Стакхаус приехал в приграничье вместе с женой и четырьмя детьми, когда я был юношей лет шестнадцати. Не тогда ли были построены первые комнаты дома?
Когда Билл думал о прошлом, его голос становился другим. Я заметила, что он использует другие слова и интонации, и задумалась, насколько за прошедший век изменился его английский – манера речи и словарный запас.
Разумеется, бабушка оказалась в генеалогическом раю. Она хотела узнать о Джонасе, прародителе своего мужа, все возможное.
– Он держал рабов? – спросила она.
– Если я правильно помню, мэм, у него их было