газете?
Джек возвращается за столик с колой и двумя упаковками моих любимых острых чипсов.
– Спасибо, дружище. – Я с удовольствием делаю первый глоток, а сама наблюдаю за блондинкой, которая явно обсуждает Джека со своей подругой и нарочито громко смеется. Тот ничего не замечает; все его внимание сейчас сосредоточено на мне.
– Ну? Ты же знаешь, что можешь мне довериться.
Он прав: я могу рассказать ему все, в отличие от Рори, с которым я всегда думаю, о чем стоит говорить, а о чем лучше промолчать. Рори – простой и хороший, со строгими моральными принципами. За что я и люблю его. Общение с ним делает меня лучше и добрее. Мы дополняем друг друга: я помогаю ему, когда нужно проявить характер, а он – когда меня сильно заносит на поворотах. Знаю наверняка, что Рори меня любит, но боюсь, что он сильно ошибается на мой счет. Тем не менее «его» версия меня – правильная и образцовая – мне нравится, и я не хочу его разочаровывать.
Признаюсь, мой моральный радар иногда настолько сбоит, что я не могу оценить, что хорошо, а что плохо. И хотя после отъезда из Лондона я очень стараюсь, сегодня, с этой карточкой, чувствую, как будто провалила какой-то важный тест.
Пытаюсь объяснить все это Джеку, но на этот раз не нахожу в нем понимания.
– Думаю, взяв карточку, ты поступила правильно. У тебя талант настоящего журналиста – нюх на хорошую историю. И здесь есть такая история. У Клайва или Дейрдре были враги.
Пытаясь собраться с мыслями, я ерзаю на стуле, передвигаю предметы на столе.
– Дело не в карточке…
Позади меня раздаются смех и крики – что-то празднуют молодые ребята.
– Мне нужно рассказать тебе, что случилось в Лондоне.
Джек хмурится, его глаза нервно перебегают с компании парней на меня и обратно.
– Про тот скандал я все знаю. Ты была в нем замешана? – Он открывает пачку чипсов и приглашает меня угоститься.
Я смотрю в окно. На улице совсем темно. Люди, согнувшись и прячась под зонтами, спешат с работы домой. При мысли о том, что мне предстоит дорога по темноте, ежась от страха и оглядываясь по сторонам, меня передергивает. Сейчас не помешал бы бокал вина.
Джек молча хрустит чипсами, давая возможность настроиться на разговор. Делаю глубокий вдох; мне нужно выговориться.
– Теперь-то я сознаю, насколько все это было аморально. Девочку-подростка нашли мертвой от передозировки наркотиков. За несколько месяцев до этого она пропала, и в течение всего этого времени мы прослушивали ее телефон, а также телефон ее отчима.
От неожиданности Джек чуть не давится чипсами.
– Я догадывался, о чем ты хочешь мне рассказать, но такое… Тебя ведь не арестовали?
– Нет. Арестовали моего редактора. Он стал козлом отпущения. – Я с трудом сглатываю слезы. – Я и мой коллега Марк прекрасно понимали, что так нельзя, однако ожидалось слишком громкое дело: пропала девочка-подросток, ее отчим мог быть причастен… Мы были ослеплены азартом охоты: потеряли чувство меры и ответственности. Нас с Марком уволили, потом еще нескольких человек,