подбородку прямо на рубашку, окрашивая её в бордовый цвет.
– Ты испортил рубашку! – воскликнула Брук. – Тебя нужно наказать!
– Тебя тоже кто-то наказывал? – спросил Юстас.
– Замолчи. Игрушка не должна говорить, когда я этого не хочу.
– Бабушка тебя наказывала?
– Замолчи! – Брук со всей силы ударила его по лицу. – Плохая игрушка!
– Ты ошибаешься, думая, что это для меня наказание, – усмехнулся Юстас.
– Разве тебе не больно? – и она снова ударила его. – А так?
– Нет. Как может быть больно от удара ребёнка?
– Я не ребёнок! Не ребёнок! Я взрослая женщина!
– Докажи.
– Как доказать?
– А что обычно бывает между мужчиной и женщиной?
– Ах, ты про это. Но тогда нам придётся снять твою рубашку.
– Её и так придётся снять, она же испорчена.
– Придётся подождать папочку.
– Так и знал, что ты ребёнок. Взрослая женщина сама бы смогла её снять с меня.
– Хорошо, я сниму, но сначала мы доиграем в больницу.
– Ты ведь уже дала мне лекарство.
– Я прочитала специальную книжку, прежде чем идти за тобой. Я буду лечить тебя тем способом, который был там описан.
– И что же это за способ?
– Сейчас всё будет.
Брук, казалось, совсем успокоилась. Она удалилась из комнаты и очень быстро вернулась, что-то помешивая в кружке. «А вот и ложечка», – промелькнуло в мыслях у Юстаса.
– Я очень старательно рассчитала дозировку, – сказала Брук.
– Что это? – спросил Эскот.
– Лекарство. Оно поможет тебе избавиться от плохих мыслей.
Юстасу не пришло в голову ничего, кроме успокоительных, но либо оно было слабым, либо должно было приобретаться по рецепту. Прошли те времена, когда в аптеке свободно продавался лауданум. Не мог же папочка Брук раздобыть где-то наркотик? Или мог?
Брук начала поить Юстаса с ложечки, и он, почувствовав вкус, понял, то это такое, и от удивления даже проглотил, хотя не собирался. Это был калий сурьмяновиннокислый или по-простому, рвотный камень. Он тоже читал в одной книге, что так когда-то пытались лечить психические заболевания, наряду с лоботомией и окунанием в ледяную воду. Юстас сейчас даже не знал, что было лучше. Если Брук правильно рассчитала, то его будет сильно тошнить, но не вырвет. Если же она ошиблась и перебухала лекарства, то он испортит не только рубашку, но и комнату. Брук это точно не понравится.
В ожидании действия снадобья девушка продолжила есть начос, запивая вином из бутылки. За окном было светло, но Юстас не понимал, сколько именно было времени, потому что не знал, как долго пробыл в отключке, а рассветало сейчас рано. Когда с улицы послышался петушиный крик, Эскот удивился. Петуха можно было услышать либо в Тиере, либо на юге, где располагались фермы и плантации. Предполагать, что логово маньяка было в Тиере, Юстасу очень не хотелось, значит, его вывезли за пределы столицы. «Что ж, братец может и узнать о том, что у Вилмера есть ещё собственность», –