но… я принимаю ваше предложение.
Домой Юстас шёл пешком по пустынным ночным улицам и радовался тому, что его внезапное решение сказать Тоду правду попало в точку. Это был излюбленный способ Эриша действовать на людей – не врать, а это подчас обезоруживало сильнее самой изысканной лжи. Юстас не произнёс слово «ипохондрия», заменив его соматизированным расстройством, коим она и являлась, и придал заболеванию весомости.
Теперь, когда Эскот заполучил место под боком Тода, ему нужно было заработать максимальное доверие и показать готовность выполнить любое поручение, а в этом Манекенщику не было равных.
III
Юстас почти привык приезжать к Тоду в районе полуночи, но когда тот вызвал его в шесть утра, Эскот не выдержал и не поехал. Вернее, поехал, но не сразу, а сначала позволил себе принять душ и выпить кофе.
– Почему вы заставили себя ждать, господин Эскот? – услышал он, когда, наконец, приехал в дом Тода.
– Потому что вы не за того меня принимаете. А ещё говорили, что наводили обо мне справки.
– Я как раз принимаю вас за того, кем вы и являетесь, а ошибаетесь здесь вы.
– И в чём же я ошибся?
– Вы тоже узнавали обо мне. Не поверю, если скажете, что нет. Манекенщик должен понимать, с кем работает.
– Самую малость.
– Вам известно о моём образовании?
– В общих чертах.
– И вас не удивило, что я переспросил вас о том, что такое соматизированное расстройство? Полагаете, фельдшеру не знакомо это понятие?
– Господин Тод, вы подняли меня в такую рань, чтобы обсудить мою невнимательность? Я думал, вы тут от боли умираете.
– И поэтому так спешили ко мне, что у меня было достаточно времени для того, чтобы выбрать себе памятник получше?
– А место вы уже приобрели?
– Разумеется. А если вы будете продолжать в том же духе, то для вас я куплю землю по соседству.
– Мне никто никогда не делал таких подарков, господин Тод. Я тронут.
– Кажется, голова у меня начала проходить.
– Вот видите, как положительно я на вас влияю. Мы просто поговорили, а вам уже полегчало.
– Скажите, господин Эскот, насколько именно вы беспринципны?
– У Эскота довольно много принципов, фамилия обязывает. А вот у Манекенщика их практически нет.
– Смог бы Манекенщик убить своего кузена, если бы тот встал у него на пути?
– Хороший вопрос. Однажды я сдал его сыску. Эришу тогда грозил электрический стул. Но я же потом его и вытащил. Он всё-таки сын брата моей мамы. Родная кровь.
– Рад, что вы так ответили. Если бы вы были готовы убить брата, пусть и двоюродного, то и на меня вам будет, тем более, плевать.
– Мне никогда не плевать на того, кто платит мне деньги. А сейчас платите мне именно вы.
– Вы ведь догадываетесь, какие у меня ближайшие карьерные планы?
– Вы всё-таки решили последовать моему совету, бросите работу и уйдёте в горы, где будете пасти альпак?
– Нет, я буду баллотироваться на пост губернатора.
– Айланорте?
– Нет, Феса.
– Там правит амир и не бывает выборов.