гаспадин, – Серый Брат опять принялся так усиленно кланяться, что почти не успевал разогнуться, – я нэ очинь вас понимаю…
– Нечего тут понимать, – отрезал Ратибор. – Собирайся, сейчас автобусы придут. А потом иди в свой Сад и молись нормально! Если будешь опять халтурить, впереди меня на нары пойдешь, как нелегал без документов.
Бычок красной молнией вылетел из Ратиборовой руки и прочертил дугу к земле. Замглавы Ордена Вероятности, соскочив с карусели, злобно утопал вперед по аллее, широко ставя ноги в тесных белых штанах.
Серый Брат устало выдохнул и разогнулся из поклона, потирая натруженную поясницу.
– Ругаица, ти слишишь? – сказал он не поворачиваясь, так что я не сразу поняла, что это обращено ко мне. Он повторил:
– Слишишь, ахиати Ира?
– Ты знал, что я здесь? – Я неохотно выбралась на свет.
– Канэчна. Я сам тибя бозвал.
– Ну и зачем?
– Чтобы ти послушала, – вдруг залопотал он, заискивающе заглядывая мне в глаза, и даже, вроде, собрался снова поклониться, но потер поясницу и передумал. – Я не из отсюда. Язик знаю плоха, жизнь в здесь – плоха. Сад показаль мне, ти можишь нимножка помочь.
– А ты не находишь, что для этого надо мне хоть что-то рассказать? – спросила я раздраженно, но быстро: сзади уже слышались голоса наших братьев-сестер. – Я, конечно, и так уже поняла, что ты нелегальный мигрант из Египта или Ирака, но…
– Игипт?.. Игипт?
– Ну, где пирамиды.
– А, Мишру, – Серый Брат затряс головой. – Нэт, нэт.
– А откуда?
– Баб-Или.
Странное название мне ни о чем не говорило, и я оставила выяснения на потом:
– Ладно, предположим, Ирак. Ну и…
На этом нас снесло панической и торопливой толпой сестер и братьев – волей-неволей пришлось нестись в ее гуще. Как стадо спугнутых овец, мы протопали сквозь холл пансионата и вывалились на асфальтовую площадку перед ним. Там нас действительно ждало несколько желтых, неприглядного вида автобусов, почему-то с надписью «дети». Ратибор, Юлия и пара незнакомых мне угрюмых мужиков из братии поторапливали всех садиться, а сами напряженно ковырялись в айпадах, расставляя там по карте какие-то точки.
– Сюда надо обязательно добавить 20 человек, вот к этой деревне, – слышала я Ратиборов голос, упихиваясь вместе со всеми в душное нутро автобуса, пропахшее плохим бензином. – И еще 20 человек – вдоль берега Нары.
– А туда зачем, там же пустырь, – возразила Юлия.
– Нет, там дачи выстроили. Кто-то про аварию подумает – и все, перевесит.
– Вы что, разве можно вслух!
– Юля, не надо лезть. Я мастер – знаю, что можно и что нельзя! Я мысленно частушки пою. Все, трогаемся!
Через минуту я, подпертая мощным плечом Костика, смотрела наружу сквозь пыльное стекло и мяла на коленях распечатки с молитвами, которые нам выдали при входе. Первой с места рванула черная машина Ратибора, в которую сели еще Юлия и Серый Брат. Потом тот автобус, что стоял перед