желто-голубой; неосознанная, легкая и ленивая, как обычно. Мы спорили об Этель. Когда речь зашла о «Годах» – их мог бы написать кто угодно, никакой дикой поэзии, – заглянул Л. и сказал, что Билли [Робсон] придет на чай, прекратив тем самым наш спор. Она отправилась в «Curtis Brown»414; потом на премьеру «Эдвардианцев» в Ричмонде415; позже пришел Джулиан с моей стеклянной рыбкой416; наконец-то нам починили машину; поспала у камина. В воскресенье началось летнее время; я поднимаю глаза и вижу, что мои часы все еще на час отстают.
Эти мелкие статьи отнимают все время; сегодняшний день испорчен, потому что я должна закончить речь для выступления и отправить ее в «Listener». Больше никогда. И все же волнительно, конечно, писать речь, которую потом будешь произносить, – полагаю, она получится злобной. Хорошая была бы статья, но текст написан именно для выступления, и это все портит. Под проливным дождем мы отправились к Нессе, видели герцога Кентcкого417, проехавшего в своей машине с гербом, а потом купили несколько китайских горшков у Джулиана.
27 апреля, вторник.
Да, это было бы здорово – посидеть на свежем воздухе и выпить в каком-нибудь французском городке, вдали от всего этого. Надо купить у Мюррея418 новое платье, но не хочу хлопотать. Вчера вечером были в опере; Рэймонд, Молли и Шоу-Тейлор; не так хорошо, как раньше; блеклая претенциозная опера «Ариана»419. Репетиция на Би-би-си в три часа; потом Мемуарный клуб420. Продажи падают. Приближается коронация. Но 7-го мы уезжаем. Л. предложили целую серию выступлений на Би-би-си. Никогда больше не буду готовить ни одну речь.
29 апреля, четверг.
Л. говорит о складе [книг]. «Этого здесь вообще не должно быть…». Я только что выступила на Би-би-си. Никогда больше, больше никогда. «Кое-кто не проверил все должным образом». Итак, мы решили, что до июня следующего года «Hogarth Press» перестанет существовать или сменит владельца. Да, думаю, после некомпетентной мисс Лэнг это окончательное решение. Произошло много событий – мелких обязательств, самым приятным и действительно счастливым из которых было заседание Мемуарного клуба. Мы ужинали в своего рода гостиной в задней части «Etoile»421 и были очень воодушевлены, несмотря на дождливый вечер. Дункан простудился; у Банни коклюш; Морган ужинал с Форрестом Ридом422. А вот Дезмонд заливался соловьем – никогда еще не видела его таким ликующим, как в этом году, словно он все силы бросил на то, чтобы светиться и получать удовольствие. И мой наперсток тщеславия мгновенно наполнился, когда он сказал, что мой «Гиббон» в 20 раз лучше всех остальных и похвалил «Годы», назвав роман прекрасным, и заявил, что собирается написать обо мне длинное эссе (но не напишет). Потом мы с Молли расцеловались; Мейнард предложил Д. прочесть лекцию о Л.С.423; мы съели по куску вкусного мяса и дошли до студии [Ванессы]. Д. прочел забавный рассказ о своем приключении во Флоренции, когда они с Мейнардом поменялись ролями