меня не сразу доходят ее слова. Обрюхатил? В смысле? Она беременна? От меня?
Полдня обдумываю ее слова, пытаясь созвониться хоть с кем-то, чтобы получить больше информации. Но теперь мои вызовы скидывает не только Аня, но и дед с бабушкой.
А вечером звонит мой московский дед Валера, и требует немедленно привезти обманутую мной девушку. Ведь если у меня нет чести, то он, мой дед, возьмет ответственность на себя, раз уж он вырастил такого, как он выразился, ублюдка.
Так меня еще не называли.
Срываюсь к полковнику. Врать командиру я не собираюсь. Сергей Михайлович человек серьезный, и лучше сказать ему правду. Он спокойно выслушивает меня. Я получаю четыре дня увалов.
Беру на прокат потрепанный внедорожник и несусь в Москву, не успев обдумать услышанное. Авиасообщение Крыма с Россией еще не налажено.
Аня беременна. Если это так, я не сомневаюсь, что это мой ребенок. Не могу объяснить отсутствие сомнений. Просто я уверен, что ребенок мой и все тут. Возможно, именно поэтому она и не брала трубку. Обиделась? Но ведь я звал ее с собой. И какого хера она не позвонила мне, как только узнала о беременности?
В моей голове сумбур. Я не был готов к таким новостям и не могу адаптироваться к ним сейчас. Они не укладываются в моем мозгу. Если все так, как я понял, Анюта уже на пятом месяце.
Управляю машиной автоматически. Не могу даже сосредоточиться на дороге. Не чувствую голода и усталости. В Москве, после разговора с дедом, которого мне удалось успокоить, отсыпаюсь. Меняю тачку на свой Рендж Ровер, отправляя взятое на прокат корыто назад с перегонщиком. Понимаю, что проще было лететь из Москвы на самолете только на середине пути. В Нижнем Новгороде прихожу немного в себя. Отвечаю на вызов Коршуна, который так и не понял, в чем дело и объясняю ему ситуацию, в которой сам еще не разобрался. Друг желает мне удачи.
В Ижевске понимаю, что даже адреса Анюты не знаю. Старички не берут от меня трубку. Звонок Романову решает проблему. Его безопасники узнают адрес за две минуты.
Залетаю в подъезд девятиэтажной панельки, поднимаюсь на четвертый этаж, перешагивая через несколько лестниц. Звонок не работает. Я взбешен, так что просто долблю кулаком в дверь.
На пятом ударе дверь открывается. Передо мной стоит мужик лет сорока пяти. Ниже меня ростом, но мощной комплекции. У него глаза цвета бирюзы. Это ее отец.
– Аня, – выдыхаю я, – мне нужна Аня.
– Вон пошел отсюда, щенок, и чтобы ноги твоей не было в моем доме.
Меня грубо посылают. Меня это даже не обижает. Удивительно, что мужик не встретил меня кулаком в морду. Дергаю резко дверь на себя, отталкивая будущего тестя. Потом помиримся. Прохожу в узкий коридор.
– Аня! – ору громко, она должна быть дома.
– Ты охренел совсем? Пошел вон из моего дома, ублюдок!
Вот теперь мощный кулак летит в мое лицо, но я автоматически перехватываю его, загибая руку мужчины за его спину, и, не обращая внимания на его хрип, так прохожу с ним вглубь квартиры.
– Аня!
Мужик пытается