но я обещала родителям, что никуда не пойду без компаньонки. Так вы поедете с нами на берег в Порт-Саиде?
– Да. Охотно. – Вива постаралась убрать из голоса чрезмерный восторг. – Я недостаточно хорошо знаю город, но…
– Там будет большая группа, – сообщила Роза, – но все мужчины. Мне не хочется, чтобы это выглядело неприлично. Люди так любят сплетничать. Мне не стоило бы обращать на это внимание, но я не могу.
– Понимаю, – сказала Вива. – Конечно, я поеду.
– Но как быть с мальчиком? – осторожно поинтересовалась Роза. – То есть он может поехать, если захочет, но мы покажемся ему пожилыми людьми.
– Когда мы говорили с ним на эту тему, он никуда не хотел, – ответила Вива. (В самом деле, тогда он заявил ей: «Ну, верблюжий помет, фабрика парфюма! Как замечательно», – его голос оборвался на слове «замечательно».)
– Думаю, он охотно проведет день самостоятельно, без опеки, – с надеждой проговорила Роза. – Но вы возьмите его с собой, если надо.
«Нет, нет и нет, – подумала Вива. – Лучше не надо. Он ясно дал мне понять, что хочет побыть денек один».
Она уже приняла решение, и однажды ей придется заплатить за это.
Глава 12
Порт-Саид: 1300 миль до Бомбея
Тори проснулась рано, разбуженная криками лодочников в гавани Порт-Саида, вспомнила, какой интересный будет день, и ее тут же охватил восторг. Подняв с пола одежду, она осторожно прошла мимо Розы в ванную. Заперла дверь и надела тонкое белое платье, на покупке которого в «Суон&Эдгар» настояла мать. Встала на табурет и оценила свое отражение в зеркале. Снова сняла платье. Слишком кукольное и претенциозное.
Льняной костюм с коротким жакетом показался ей будничным и неуклюжим. Через десять минут, переживая и потея, она стояла среди гор нарядов в бледно-зеленой юбке из хлопка и с серьгами из жадеита, пытаясь представить, что подумает Фрэнк, если она появится вот в таком наряде.
Она подняла повыше маленькое зеркальце, чтобы посмотреть, как она выглядит в профиль, пошевелила губами, изображая беседу, чтобы увидеть, какой ее видят другие, когда она говорит, и, наконец, беззвучно засмеялась ради эксперимента.
– Господи, – пробормотала она под нос, резко возвращаясь к реальности, – почему каждый раз, когда мне нравится мужчина, я становлюсь похожей на мать? – Если Тори не будет держать себя в руках, то скоро станет искать свое отражение в ресторанных ложках или вечерами накладывать на лицо липкие кусочки ткани, которые ее мать наклеивала на ночь между бровей для предотвращения вертикальных морщин на лбу.
Пока набиралась вода в ванне, Тори вспомнила тот жуткий день накануне ее отъезда в Индию, в чем-то поворотный момент. Несколько месяцев споры о том, отпускать ее в Индию или нет, периодически возникали между ее родителями. Против был отец, проводивший большую часть времени в хижине, где вдоль стен стояли книжные полки (он называл ее своим бункером), исследовал божьих коровок, слушал музыку и кое-как сопротивлялся неистовым попыткам