и дикая природа», за которым следовал хэтчбек.
Из пикапа выпрыгнула знакомая фигура, а из легковушки – другая, тоже немаленького роста. Они вместе подошли к пассажирскому месту и помогли выйти кому-то поменьше. Потом подхватили эту фигурку с двух сторон и исчезли в доме. Я почти не сомневалась, что они переругивались.
Это был Эймос.
Меня отпустило.
Хотелось пойти и самой спросить, как он, но… следовало подождать.
Если, конечно, мистер Роудс не выставит меня пинком под зад. По крайней мере, вещи полностью не распакованы. Несколько дней назад я съездила в прачечную и сложила чистую одежду в чемодан.
Похоже, в доме включили свет – во всех помещениях.
Я раз в десятый задалась вопросом, есть ли там хозяйка. Никакой женщины возле дома не было видно. Я держала окна открытыми, спала довольно чутко и услышала бы движение на дорожке. И Эймос не говорил позвонить маме.
Но ведь в первый день папаша упоминал про нее, разве нет?
В любом случае Эймосу повезло с отцом и дядей, которые сломя голову бросились к нему в больницу. Надеюсь, он понимал это. Возможно, отец был строгим и не самым дружелюбным человеком на свете, но любил его. Причем настолько, что обвинил меня в полной бредятине, – до такой степени переживал за безопасность сына.
Я хлюпнула носом, внезапно ощутив укол в сердце, и взяла телефон. Юки откликнулась после одного гудка.
– Ора! Есть новости?
Именно поэтому я так любила их с сестрой. Они были людьми с большим сердцем. Я знала, насколько она загружена, но это не мешало ей всегда отвечать на звонки или сообщения.
– Эймоса только что привезли домой. Дядя с отцом помогли ему выйти из машины, но он шел сам.
– Это же здорово! Ты сказала, парень – твой сосед?
Я рассмеялась: сам звук ее голоса избавлял от чувства одиночества.
– Да. Он сын того типа, у которого я снимаю квартиру.
– О‐о! Моя помощница заказала для парня кристалл. Я отправлю его на почтовый адрес, который ты сообщила. Пусть кладет его на левый бок. Надеюсь, ему станет лучше.
Вот видите? Золотое сердце!
– А как ты сама? Обживаешься? Как Колорадо?
– Я в порядке. Обживаюсь. Здесь хорошо. Все классно.
– Значит, ты счастлива?
В ее голосе определенно звучала надежда.
Юки, как и мои тетя с дядей, видели меня, когда мне было совсем хреново. Я прожила у нее месяц сразу после того, как было сказано, что отношения закончились. Отчасти из-за того, что она жила на той же улице, но главным образом потому, что она действительно была одной из моих близких подруг. В то время она сама переживала разрыв, и тот месяц оказался одним из самых продуктивных периодов в наших жизнях.
За это время мы вместе написали целый альбом. А в перерывах слушали Аланис, Глорию и Келли на такой громкости, что наверняка слегка оглохли.
Но оно явно того стоило.
– Ага. Работаю у подруги, с которой дружила, когда жила здесь.
– И что за работа?
– Продаю