попал, а еще… Ты сам знаешь какие.
– Да брось! – прищурился Джордж Томас. – Ты сама-то не сочиняешь с утра пораньше? Кому это нужны байки про Братца Кролика и Братца Медведя?
– Многим нужны, Джордж, вы просто цены им не знаете. И нужно их все записать, пока не поздно.
– Что – не поздно?
– Пока их не забыли.
– Ха! Нашла чего бояться! Да тут некоторые только и делают, что байки травят да еду переводят…
– О, вспомнил! – радостно объявил Кельвин Дэниелс. – Про Джона и жабу…
– Дай ты ей из машины выйти! Она вон сколько проехала, надо же отдохнуть. Пусть сперва переведет дух, вещи разложит, испечет большой пряник[8], – тут и мы подтянемся: пряник есть и байки травить.
– Да, так лучше будет, – согласилась я. – Но к вечеру все приходите, жду!
Я вынула вещи из машины, пристроила ее второй в Эллисов гараж и пошла в дом. Арметта заставила меня прилечь с дороги, а сама тем временем испекла в большом противне пряник для гостей. Первыми объявились Кельвин Дэниелс и Джеймс Мозли.
– Кельвин! Здорово, что ты пришел. Ну давай, рассказывай про Джона и жабу, я весь день жду…
– Я потому и пришел пораньше, чтобы рассказать и дальше двинуться. Мне потом в Вудбридж надо.
– Спасибо, что зашел, не забыл.
– Я, если обещал, то уже не забуду. Просто слышал, что в Вудбридже вечеринка с пальчиками, хочу и туда успеть. И Джеймс вон тоже со мной собрался.
– Вечеринка с пальчиками! Это что еще такое?
– А вот поезжай с нами – увидишь.
– Я же людей позвала, они придут, а меня нет. Подумают, что я рехнулась.
– Да ладно, в другой раз придут. Поедем, тебе понравится!
– Ты сперва сказку расскажи, а я как раз за это время решу.
– Да ну ее! – Джеймсу не терпелось на вечеринку. – Выводи машину, и поедем. Сказку он по дороге расскажет. Поедем, Зора!
– Нет, сейчас одну и еще по дороге.
– Давай, Кельвин, рассказывай уже, а то народ набежит, пронюхают, что мы в Вудбридж собрались…
– Не набежит. Они про Вудбридж сами знают и тоже туда нацелились.
– Ладно. Про Джона и жабу.
Джон и жаба
Как-то раз ночью у Старого Массы пересохло в горле. Зовет он своего любимого раба Джона[9]:
– Джон!
– Чего желаешь, Масса?
– Холодненького желаю, в горле у меня пересохло. Сходи-ка, Джон, к ручью и принеси мне в графине холодной воды.
Джон по ночам шататься не любил, боялся, да тут Масса просит, а Массе он всегда угождал. Делать нечего:
– Слушаюсь, Масса, – говорит. – Схожу к ручью, принесу тебе воды холодненькой.
– Поспеши, Джон, пересохло у меня, прямо когтями дерет.
Пошел Джон к ручью, а у ручья на грех здоровенная жаба сидела. Джон графин-то окунул, вода плеснула, жабу спугнула. Та как квакнет, и в ручей плюхнулась. Ну, Джон подавай бог ноги: графин бросил, бежит к хозяйскому дому и голосит: «Масса, Масса! За мной Бугер[10] гонится!»
– Окстись, Джон,