когда она принялась хлюпать носом и бормотать что-то неразборчивое. И все же я не успокоилась, пока не умыла подругу ледяной водой и не усадила в оранжевую развалюху на колесах.
Мое тело гудело всю дорогу домой. Хотя у меня давно не было практики, машину я вела на удивление аккуратно. Аклис успела заснуть, а у меня всю дорогу тряслись колени. Кое-как я разбудила подругу и довела до входной двери университетского общежития.
Я громко выругалась и снова села в машину. Эта ночь выжала из меня все соки.
Припарковавшись у своего дома, я поднялась к себе в комнату и упала на кровать прямо в одежде. Я знала, что мама вот-вот вернется с рабочей смены, но мне впервые в жизни было наплевать. Свет фонаря в окне становился все расплывчатее.
Аклис оказалась права. Свой восемнадцатый день рождения я не забуду никогда.
3
Глаза боятся, а руки пытаются удушить
Красная вывеска из клуба преследовала меня во сне. Куда бы я ни посмотрела в темноте своего сознания, она тут же появлялась. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как красный неон отражается на поверхности озера, но вдруг глубокий мужской голос начал произносить четверостишия вслух. Слова звенели в ушах. Озеро сменилось на ночной лес. Всякий раз, когда я моргала, картинка вокруг менялась, но стихи повторялись.
А еще там был он. В каждом новом месте он наблюдал за мной издалека, засунув руки в карманы. На нем были ботинки, утопающие то в грязи, то в песке. Незнакомец пронзительно смотрел, наморщив лоб.
Меня пробрала дрожь, и я крепче обхватила кружку с кофе. С момента моего пробуждения прошел уже минимум час, но сон никуда не пропадал. Он не хотел уходить, как бы я ни пыталась отвлечься. В горле саднило, и каждое движение отдавалось болью.
Чертов алкоголь. Больше никогда не буду пить.
До Аклис пока не удалось дозвониться. Неудивительно. Я решила дать подруге поспать еще хотя бы несколько часов, прежде чем наведаюсь к ней с вопросами. Вчерашняя ночь казалась бы мне сном, не будь мой настоящий сон более пугающим.
Тем утром я едва не забыла, что совсем скоро должна отправиться в путь.
Пришло сообщение от мамы. Она задерживалась на вторую смену, а это означало, что у нас останется слишком мало времени на прощание перед отъездом. Может, оно и к лучшему. Чувство вины разрывало изнутри и ударяло в виски не хуже похмелья, но я была слишком трусливой, чтобы признаться ей во всем заранее. Раньше мама отрицательно относилась к любым моим вылазкам за город, поэтому я не была уверена, что она меня поймет.
Точнее, я была уверена, что мой поступок разобьет ей сердце.
Я написала длинное письмо, в котором объяснила, что чувствую. Мама оберегала меня от окружающего мира на протяжении восемнадцати лет, но теперь я стала совершеннолетней, и мне больше не требовалась защита. Мне требовалась свобода.
В последнее время стало трудно выражать чувства словами. Письмами легче.
Если бы я не встретила Аклис, то сейчас уже поступила бы в местный экономический университет в получасе езды от дома и