отец шутит, а значит, все не так опасно. Ну, подумаешь самого Хаоса ищут? Он же им помог. Правда?
– Доедем до куда сможем. Потом пойдем пешком. Готова? Можешь лететь домой, если хочешь. Но при тебе компас указывает направление точнее.
– Нет! – Для убедительности Блэр помотала головой. Элайджа тяжело вздохнул, коснулся ее руки. – Я с тобой!
– Тогда поехали. Пока магия не развеялась.
Блэр перехватила руку отца, вторглась в его эмоции, пытаясь понять, чего ждать. И устало понурила голову, ощущая его тревогу и страх за нее.
Глава 3. Жнецы смерти и черные крылья
Они шли по территории Коры. Постоянно петляли, ведь натыкались на болота. Элайджа периодически клал кинжал на землю, чтобы убедиться, что они движутся в правильном направлении, высматривал богиню, надеясь на помощь, но та к ним не выходила. Иногда он сдирал запекшуюся кровь с раны на плече дочери, чтобы выудить еще магии Хаоса. Блэр послушно закусывала губу, позволяя делать ей больно. Понимала, что так нужно. И понимала, что заодно отец считывал ее эмоции, уже зная, что юное сердце заинтересовал Никлаус, но ничего не говорил.
Когда Элайджа в очередной раз остановил Блэр и кивнул на ее плечо, она сдернула рукав, сама сковырнула ногтем кровь.
– Боль делает нас сильнее, пчелка, – сказал Элайджа, вонзая в рану подросший ноготь. Блэр не выдержала и зашипела. – Научись не замечать ее.
– Ты из меня воина хочешь сделать? – прошептала Блэр, надеясь, что отец не слышит, как дрожал голос.
– Ты живешь в мире, где есть магия: никогда не знаешь, когда наступит новый конец света. И в тебе больше нет магии Хаоса.
Вздох облегчения сорвался с губ: не придется снова терпеть боль. Блэр побежала за отцом, что успел уйти вперед, торопясь найти Никлауса до того, как испарятся последние частички магии.
– Пап? – Блэр натянула рукав рубашки, что уже пропиталась кровью. – Поговорим? Я знаю, ты знаешь.
– Не о чем говорить.
Блэр покрылась мурашками, ведь никогда не слышала столько холода в голосе Элайджи. И если до этого она отнекивалась от чувств всеми силами, то теперь выпустила их, словно в отместку отцу, который впервые был настолько прямолинеен. Всю жизнь он учил, что она вольна делать, что хочет, совершать ошибки, учиться на них, падать, но подниматься, но не сейчас.
– Пап! Я же не виновата! И я…
– Мы найдем Никлауса, узнаем, что ему нужно, как спасти Врата, но ты не будешь с ним общаться наедине. Поняла?
Элайджа остановился так резко, что Блэр врезалась в его спину, ойкнула и схватилась за правую руку. Отец заметил кровь, что текла из-под рукава, удрученно вздохнул и оторвал край своей футболки.
– Я не планировала ничего, – пробубнила Блэр. – Я просто… просто… Он помог нам!
– Он стар, как этот мир, пчелка. И сейчас он пытается втянуть нас в свою игру. – Элайджа спустил рукав ее рубашки, протер рану. – Он будет манипулировать. Ему что-то нужно, понимаешь? И ты – слабое звено.
Грудь Блэр