на Флоренс, перепачканную кровью, на застывшее лицо, закатившиеся глаза и белые, словно снег, губы.
– О, я направлю тебя.
– Зачем тебе это?
– Было бы скучно, умри она сейчас. Еще не время уничтожать Врата! Будет хаос, – он усмехнулся, выделив последнее слово. – А еще не время для этого. Вы должны подготовиться! Так будет куда веселее!
– Веселее?..
– Время поджимает, пчелка.
– Только папа называет меня «пчелкой»!
Блэр вдруг разозлилась, а наваждение от появления прекрасного мужчины немного спало.
– Коснись ее!
Блэр несмело вытянула руку, дрогнула от боли в плече, ведь Никлаус сжал его так сильно, что выпустил кровь, впиваясь подросшими от магии ногтями.
– Ну же! Я знаю, это в тебе есть! – прошептал он, обжигая ухо горячим дыханием.
Блэр послушно коснулась Флоренс, хоть руки едва слушались от напряжения и страха.
– Что делать-то?
– Останови ее время.
Блэр задержала дыхание и закрыла глаза, позволяя магии, что текла по ее венам, – чужой магии! – завладеть ею.
– Время остановилось, чтоб жила она. Часы разбились, а она замерла в моменте.
Блэр выдохнула, растирая правое запястье, которое кололо так, что навернулись слезы. Она и не заметила, как запустилось время, ведь Никлаус отпустил ее плечо.
– Блэр? – Элайджа схватил ее за руку и подтянул к себе, уставился на ее метку и тяжело вздохнул. – Ладно. Разберемся. Даф, позови Филиппа, он ждет в конце коридора.
– Но пап?..
– Нет времени спорить. Пожалуйста.
Дафна послушно вышла за дверь, едва не свернув шею, так пристально разглядывала сестру. Элайджа коснулся волос ничего непонимающей Блэр и показал ей прядь. Белую прядь.
– Что? – Блэр схватила волосы и перекинула вперед, чтобы получше разглядеть.
– Только передние белые. Если учесть, что Флоренс больше не умирает, несмотря на дыру в ее шее… Что ж, мы знали, что ты могла получить способности и от мамы.
Блэр заметила наконец, что Флоренс была в сознании, таращилась на них, царапая порез на шее, из которого перестала течь кровь.
– Полагаю, мужчина, который тебя касался, – Хаос. Иначе у меня нет ответа, как ты в мире без магии смогла это сделать.
– Хаос? Я думала…
Дверь открылась, забежали Филипп и Дафна, а следом за ними юная медсестра.
Автодом мчался по улицам Портуса, злостно нарушая правила дорожного движения. Время утекало, словно вода через разбитый стакан. Блэр убедилась, что Дафна уснула, посмотрела на Филиппа, который не сводил глаз со спящей и обессиленной Флоренс. Шея бывшей мойры была плотно перебинтована, рана зашита, но никто не знал, что будет, когда магия Блэр развеется, а главное, как долго она продержится в мире без магии.
Блэр вспомнила Никлауса и покрылась мурашками. Кто он? Почему помог? И почему отец был так зол? Он его знает?
Щеки залились краской, едва Блэр вспомнила лукавую улыбку, ямочки