жерлами в сторону пролива. Так началась блокада столицы ромеев, ибо с завершением строительства крепости город в любой момент мог быть отрезан от Черного моря и подвоза хлеба из областей Причерноморья.
За время своего пребывания на строительстве Нестор несколько раз приезжал в Эдирне по делам эфенди. Тот давно уже доверял своему слуге-толмачу, и Нестор пользовался относительной свободой передвижения. В последний же свой приезд он встретился с друзьями спустя почти три с половиной месяца после отъезда. Те, обрадованные нежданным прибытием друга, затащили его в чайхану. Али был навеселе, ибо периодически жевал какую-то травяную смесь и предлагал ее друзьям. Никитос попробовал, и ему понравилось. Нестор же отказался. Друзья угощали Нестора жареной бараниной, айраном и другими лакомствами. Он же по их просьбе все рассказывал о возведении Румели-Хиссар и том, как несколько раз видел султана. Наконец источник его красноречия иссяк, и он понял, что удивил друзей. Настало время рассказывать Али, ибо он явно сгорал от нетерпения.
– Вы уже знаете, друзья, – сказал Али тихо, – что принц Урхан уехал в Истанбул (Константинополь) еще при покойном султане Мураде. Напомню, что он внук самого султана Сулеймана. Значит, ныне он первый после Мехмеда претендент на престол.
– Или, точнее, – его соперник, – прошептал Николопулос.
– Ты прав, мой догадливый грек. Так вот, базилевс Константин решил намекнуть на это обстоятельство косвенным образом и направил к султану послов с напоминанием о высылке денег, обещанных на содержание Урхана в Истанбуле. Послам, верно, было поручено дать понять султану, что при дворе базилевса присутствует его возможный соперник, – негромко говорил Али.
– Неужели это могло повлиять на Мехмеда, заставить его поколебаться в своем решении? – с нетерпением спросил Нестор.
– Это удивительно, Искандер. Мехмед повел себя совсем не так, как рассчитывал базилевс. Узнав о претензиях грека, он поспешил подписать мирный договор с эмиром Карамана и начал приготовления к осаде Истанбула, – отвечал Али.
– Он совсем не боится Всевышнего, – тихо промолвил Никитос.
– Он не боится даже Иблиса (дьявола), – негромко промолвил Али и цинично усмехнулся пьяной улыбкой.
Через несколько дней Нестор вновь оказался на строительстве крепости. Прошло еще пару недель, и, как только возведение Румели-Хиссар было закончено, султан отдал приказ подвергать таможенному досмотру все суда, проходящие через Босфор. Корабли, уклоняющиеся от досмотра, он велел безжалостно расстреливать артиллерийским огнем. Вскоре за неподчинение приказу о досмотре был потоплен большой венецианский корабль, а моряки, подобранные в воде, закованы в цепи. Нестор, как и многие другие, стал очевидцем их казни. На следующий день после гибели корабля пленников-венецианцев вывели на берег, отсекли им головы, тела побросали в воды пролива, а головы вздели на колья. С того дня турки прозвали новую крепость «Богаз-кесен».