распространяются с невероятной быстротой, – кисло заметила я, поправив складки на юбке.
– Но наша Даниэлла не такая! – заступилась за меня Мотти.
– Знаю, – кивнул кузен. – А ещё знаю то, что наш "справедливый" капитан полиции довольно-таки хорошо знаком с сыном хозяина лавки. Они чуть ли не лучшие друзья.
– Мерзавцы! – выплюнула я. – Оба!
– Верно, однако нам повезло не меньше, – уголки губ кузена потянулись вверх. – У меня тоже есть хорошие друзья. Сегодня же обращусь к ним, и тебя выпустят.
Искра надежды загоралась всё сильнее. Она уже буквально полыхала в душе, однако вместе с ней появилась настороженность. Джереми Хилл – сын родного брата моей мамы, мой кузен. Что он делает здесь на севере?
– Ты правда мне поможешь? – мне не верилось в такую удачу. Казалось, что счастье давно от меня отвернулось.
– О, Двуликий! Почему нет, Даниэлла? Мы ведь не чужие друг другу люди!
– Спасибо, – в горле по-прежнему стоял тугой ком, и я никак не могла от него избавиться. – Спасибо, Джереми.
– Потерпи немножко. А потом мы с тобой поговорим, – кузен улыбнулся, приобнял Мотти, которая едва стояла на ногах и ёжилась от холода, после чего поклонился и вышел, оставив меня наедине с няней.
– Не понимаю, – я посмотрела ей в глаза. – Не понимаю, зачем он здесь?
– Джереми сам обо всём тебе расскажет и, думаю, ему можно верить.
– Расскажет? Что он должен мне рассказать, Мотти? – сердце застучало сильнее.
– Возможно, – няня улыбнулась, – с его приездом твоя жизнь изменится в лучшую сторону.
– Ты что-то знаешь? – я схватилась за прутья решётки. – Мотти, скажи!
– Даниэлла Марроу! – эхом разнеслось по коридору. На этот раз я узнала голос. Он принадлежал капитану полиции. Тщедушный, невысокого роста, сейчас казалось, Генри Чарлсон стал ещё меньше. Будто на его плечи давил невидимый груз.
Мотти от испуга отшатнулась, я же стояла возле решётки так и не шелохнувшись.
– Какие-то новости? – я приподняла подбородок, видя, как капитан достаёт из кармана связку ключей. Неужели у кузена получилось? Да ещё так быстро!
– С вас сняты все обвинения, – голос мужчины дрожал, но эта дрожь была связана не с холодом. Что же произошло за те десять минут, когда Джереми покинул тюремное помещение? Какие связи подключил, если даже капитан полиции ведёт себя как нашкодивший щенок? В его взгляде читается страх. Страх за свою жизнь.
– Неужели полиция решила прибегнуть к голосу разума?
Ключ в замке щёлкнул, и дверь открылась.
– Вы свободны, – с шипением проговорил капитан.
Спорить я, разумеется, не стала. Подхватив под локоть Мотти, мы вместе с ней мигом покинули отделение полиции. А во дворе нас уже ожидала карета.
– Даниэлла! Мотти! – из окна экипажа показалась голова Джереми. – Скорее сюда, не нужно мёрзнуть!
После удушающего холода камеры я была рада оказаться в тёплом, пропахшем лавандой экипаже.
– Ну