себе, делают, – возразил ему папа.
– Лапти в наше время? – удивилась Лида. – Кому они теперь нужны?
– Например, нам, – напомнил ей старший брат.
– Совершенно верно, – согласился с ним отец. – Лапти могут быть концертным или театральным реквизитом, ещё их покупают, как сувениры. Кстати, из лыка мастерят не только старинную обувь, а так же всякие штуки вроде сумок и игрушек. Я слышал, что и у нас в районе, в одной из деревень, есть мастер, работающий с лыком и берестой. Найти бы его. Может, удастся с ним договориться, и он сплетёт нам лапти?
– А ведь с завтрашнего дня у нас городской фестиваль народного творчества, – вспомнила Ольга. – И ярмарка тоже будет.
– Верно! – встрепенулся Никита. – Вот где мы и найдём этого мастера. Он наверняка привезёт в Лихов свои изделия.
– А если его изделия нам будут не по карману? – забеспокоилась Ольга.
– Я попробую с ним договориться, – пообещал ей муж.
На следующий день Бахаревы отправились в большой старинный парк, где проходила ярмарка, связанная с фестивалем народного творчества. Стояла нетипичная для конца апреля погода – было не просто тепло, а даже по-летнему жарко. По торговым рядам, расположенных среди вековых деревьев, ходили легко одетые люди и разглядывали товары. А посмотреть было на что. У Бахаревых просто разбегались глаза. Никита постоянно задерживался возле каких-то рабочих инструментов. А Ольга часто останавливалась, чтобы полюбоваться красивой домашней утварью – деревянными и керамическими досками, глиняной посудой, вышитыми полотенцами, яркими фартуками и рукавицами.
– Может, купим что-нибудь для тебя, Оленька? – заботливо спросил у жены Никита.
Она помотала головой.
– Нет. Лучше уж тогда тебе что-нибудь приобретём.
– Я обойдусь.
– А я тем более. Мне, Никита, многое здесь нравится. Если всё покупать, мы мигом потратим все деньги. На одной только бижутерии разоримся.
Продававшаяся на ярмарке бижутерия нравилась и маме, и всем трём дочерям. Бусы, колечки, браслеты, брошки, заколки – и всё такое красивое, что Ольга и девочки порой с трудом отрывали глаза от этого великолепия.
Мальчиков тоже кое-что не оставило равнодушными. Сева встрепенулся, когда углядел среди множества деревянных свистулек несколько разной величины свирелей. Однако он не стал проверять, как они звучат, чтобы не расстраиваться. Деньги следовало экономить, поскольку никто из них не знал даже приблизительно, какую сумму придётся заплатить за лапти, если удастся найти эту экзотическую обувь. И без того пришлось потратиться на покупку Алёше обещанного бубна.
Побродив по ярмарке часа два, Бахаревы, в конце концов, нашли того, кого искали – продавца изделий из бересты и лыка. Этим человеком оказался колоритного вида дедушка с бородой до пояса, мохнатыми бровями, похожими на две голубоватые льдинки глазами и большим орлиным носом.
– Прямо Дед Мороз, – прошептал Алёша.
На старике были изрядно поношенные, но довольно-таки чистые кепка, куртка и брюки. Этот продавец берестяных изделий сидел на низкой