воды дайте, пожалуйста, – подхожу к прилавку.
И в отражении стеклянной витрины вижу Дёма.
И чувствую облегчение.
Он ждёт.
Ждёт меня.
Вальяжно прислонился к дверному косяку. И взгляд его как тяжёлая капля скользнул вниз по моему телу.
Огромные губы растягивает довольная ухмылка.
Мы встречаемся взглядами в отражении.
– Девушка! – вздрагиваю от громового голоса продавщицы. – Какой воды, спрашиваю?
Я смотрю на три вида за её широким плечом. Даже названий таких не знаю.
Двадцать шесть рублей? Нормальная вода может столько стоить?
– Вот ту, с утёнком, пожалуйста, – прошу самую дорогую и вытаскиваю карту.
– Карты не принимаем. Только нал.
– А переводом можно?
– Нет.
– Мне очень нужно.
– Вы читать не умеете? – она тыкает нечистым пальцем в листок, приклеенный к прилавку.
«Только наличными».
«В долг не даём».
Я наличку в последний раз видела, когда… когда?
Вот сейчас, когда Дём расплачивался. А до этого…
– На, держи.
Он за моей спиной. Дыхание в мою макушку.
Руку вытянул, кулак разжал. На ладони монеты.
На подушечке указательного пальца заживающий порез, между указательным и большим мозоль.
– Спасибо.
Сгребаю жёлтые и белые монеты. Ладонь у него прохладная. Эта прохлада мои пальцы опутывает, пробирается внутрь кожи мягким, лижущим ощущением.
Да что за хрень со мной происходит?
Я вся как на иголках. Будто проникли в ту часть мозга, которая за ощущения отвечает, и хорошенько промыли и встряхнули.
Всё так остро и гулко стало.
Когда заветная бутылка воды оказывается у меня в руках, откручиваю крышку и делаю глоток.
Блин! Пока я тут залипала – то на магазине, то на Дёме – Полина уже высохла, наверное!
Хороша же у неё подруга!
Выхожу на улицу вслед за Дёмом.
Это абсурд, но я не представляю, как вернуть ему деньги.
Папа так рьяно контролирует мои расходы, что эти пятьдесят пять рублей неизвестному молодому человеку очень дорого обойдутся.
Не столько мне, сколько Дёму.
– Нужно вернуть тебе деньги.
Он смеётся.
– Я могу себе позволить безвозмездно раскошелиться на такую сумму.
– Мне не нравится быть должной.
– А мне нравится, что ты будешь моей должницей, – он прищуривает глаза.
У меня на кончиках пальцев вдруг жечь начинает. Ощущение такое отчётливое, что я едва удерживаюсь и не проверяю взглядом, нет ли источника огня между мной и Дёмом.
А он спрашивает с хитринкой:
– Ну? И кто же пойдёт на компромисс?
Я не выдерживаю его вызывающего взгляда и шепчу:
– Уж явно не ты.
– Ладно, – говорит, делает шаг назад. – Давай так. С тебя, – указательный палец в мою сторону, задумчивый взгляд, – мммм… пирожок.
– Пирожок? –