шипит, как дикая кошка.
– Замолчите, иначе я вылью кипяток вам на голову! – Она со стуком ставит кувшин на стол.
Вскоре кафе наполняет гул голосов, посетители переговариваются через столы, а мы с Мэри-Джейн носимся по залу, разнося суп, чай с ромашкой и мятой или красное вино Жана – под цыпленка. Внезапно я замираю, увидев, как в кафе входит Бен. В руках у него пакеты с какими-то покупками. Он сбрил бороду и сразу помолодел. Жан оглядывается, чтобы посмотреть, кому это я машу рукой.
– Ты темная лошадка, Полли.
– Он просто друг, – улыбаюсь я.
– Холостой?
Я уверена, что тетя Вивьен собирает через него сплетни обо мне.
– Кажется, да.
Жан пожимает плечами.
– Хорош. Гей?
– Натурал.
– Почему же тогда вы с ним не трам-трам, как кролики?
– Как ты деликатно выразился, Жан.
– Стараюсь, – хохочет он.
Не успела я объяснить своему боссу, что это не мой вкус, как Бен целует меня в щеку.
– Мне нравится твой новый облик! – Я дотрагиваюсь до его подбородка.
Жан, слава богу, дает наверху мастер-класс по выпечке хлеба, наши завсегдатаи удалились, и мы с Мэри-Джейн можем наконец-то поесть. Я беру кусок цыпленка, сажусь за столик к Бену и спрашиваю, что он купил.
– Одежду. Эмили ныла, что…
– Как хорошо!
– Что? Не понял…
– Она разговаривает!
Он кивает.
– Со мной беседовала директриса, сказала, что Эмили спрашивает учительницу, вернется ли назад мама. – Он виновато хмурится. – Ты была права, Полли. Я не должен делать вид, будто ничего не случилось. Ей это не помогает, мне тоже, и теперь мы перед сном разговариваем о Грейс, вспоминаем случаи из нашей жизни.
– Какая она была?
– Необыкновенная, независимая. С открытым сердцем. Но часто и раздражала, потому что всегда настаивала на своей правоте. Я рассказывал Эмили о наших летних каникулах в детстве, как мы с Грейс могли часами плавать в море… – Его голос дрогнул. – Изображали из себя рыб. Прости. – Он кашляет, скрывая свои эмоции.
– Говори, говори, мне интересно. – Я считаю, что ему полезно выговориться.
– Ее страстью была китайская медицина и помощь людям. Я даже завидовал ей. А наш отчим всегда старался выпроводить нас из дома… Я рассказывал Эмили и про учебу Грейс в пансионате. Как-то раз она намочила в ванной полотенце и выжала его на голову директрисы. – Он улыбнулся. – Эмили понравилась эта история, но я сказал ей, чтобы она не подражала маме и что я не хочу увидеть ее имя в красной книге.
Я засмеялась.
– А Эмили рассказывала тебе какие-нибудь истории?
– Она рассказала мне, как ее мамочка один раз оставила иглу на лбу пациента, между бровей. Еще у нее много историй про Патча.
– Патча?
– Грейс чувствовала себя виноватой за то, что у Эмили нет брата или сестры, и они взяли себе собаку по кличке Патч. Порода неизвестная, но…
– Когда умер Патч? –